И будет одно стадо один пастырь. Толкования на Ин

Сию притчу сказал им Иисус. Но они не поняли, что такое Он говорил им.

Нет более любимого образа Иисуса, чем образа Доброго Пастыря. Образ Пастыря вплетен в речь и образы Библии. Иначе и не может быть. Главная часть территории Иудеи была горным плато, простирающимся от Вефиля до Хеврона на 35 миль в длину и на 14-17 миль в ширину. Почва была большей частью твердая и каменистая. Иудея была больше пригодна для скотоводства, чем для земледелия, и потому в ее нагорных районах образ пастуха был обычным и знакомым.

Жизнь пастухов была исключительно трудной. Никакое стадо не паслось без надзора пастуха и он никогда не бывал свободным. Так как травы было не много, овцы постоянно передвигались с места на место и нуждались в постоянном присмотре. Пастбища не были окружены заборами и овцы могли легко заблудиться. По обе стороны плоскогорья обрывалось круто в пустыню, и овцы, дойдя до края, могли легко скатиться вниз с обрыва. Работа пастуха была не только непрерывной, но и опасной, потому что, помимо всего, ему приходилось охранять овец от диких зверей, особенно волков, так же как и от воров и бандитов, которые всегда готовы были украсть овцу. Сэр Джорж Адам Смит, объехавший всю Палестину, пишет: "Когда он встретится вам на поросшем вереском бугре, где по ночам воют гиены, бдительный, дальнозоркий, обветренный, опирающийся на посох и надзирающий над своим стадом овец, которое разбрелось во все стороны, хотя ни одна овца не покинула его сердца, вы начинаете понимать почему иудейский пастух оказался впереди еврейской истории, почему его именем назван их царь, почему он стал символом заботливости, и почему Христос взял именно его в пример самопожертвования". Постоянная бдительность, бесстрашное мужество, терпеливая любовь к стаду - были необходимыми чертами характера пастуха.

О Боге часто говорится как о Пастыре, а о Его народе, как о стаде. "Господь Пастырь мой, я ни в чем не буду нуждаться" (Пс. 22,1) . "Как стадо вел Ты народ Твой рукою Моисея и Аарона" (Пс. 76,20) . "А мы народ Твой и Твоей пажити овцы, вечно будем славить Тебя в род и род" (Пс. 78,13) . "Пастырь Израиля! Внемли; водящий, как овец, Иосифа, восседающий на херувимах, яви Себя" (Пс. 79,2) . "Ибо Он есть Бог наш и мы народ паствы Его и овцы руки Его" (Пс. 94,7) . "Познайте, что Господь есть Бог, что Он сотворил нас и мы - Его народ и овцы паствы Его" (Пс. 99,3) . О Помазаннике Божием - Мессии - тоже говорится часто, как о Пастыре овец. "Как Пастырь Он будет пасти стадо Свое. Агнцев будет брать на руки и носить на груди Своей и водить дойных" (Ис. 40,11) . Вожди народа часто назывались пастырями Божьего стада: "Горе пастырям, которые губят и разгоняют овец паствы Моей! говорит Господь. Посему так говорит Господь, Бог Израилев, к пастырям, пасущим народ Мой: вы рассеяли овец Моих и разогнали их и не смотрели за ними: вот Я накажу вас за злые деяния ваши, говорит Господь. И соберу остаток стада Моего из всех стран, куда Я изгнал их, и возвращу их во дворы их, - и будут плодиться и размножаться. И поставлю над ними пастырей, которые будут пасти их, и они уже не будут бояться и пугаться и не будут теряться, говорит Господь" (Иер. 23,1-4) . Иезекииль бросает тяжкое обвинение лжепастырям, которые ищут личной выгоды, вместо того, чтобы заботиться о стаде. "Горе пастырям Израилевым, которые пасли себя самих!" (Иез. 34,2) .

Этот образ переходит и в Новый Завет. Здесь Иисус Пастырь Добрый, готовый полагать жизнь Свою за овец и спасать одну заблудшую овцу (Мат. 18,12; Лук. 15,4) . Он жалел людей которые были как овцы без пастыря (Мат. 9,36; Пар. 6,34) . Его ученики названы "малым стадом" (Лук. 12,32) . Когда Он, Пастырь, был поражен, овцы разбежались (Мар. 14,27; Мат. 26,31) . Он Пастырь душ человеческих (1 Пет. 2,25) и Пастырь овец (Евр. 13,20) . Долг пастыря питать стадо Божие, и охотно брать на себя ответственность за надзор за стадом, а не принужденно и не из-за корысти, и не господствуя над стадом, но подавая во всем пример (1 Пет. 5,2.3) . Павел говорил руководителям Церкви в Ефесе: "Внимайте себе и всему стаду, в котором Дух Святой поставил вас блюстителями Церкови Господа и Бога, которую Он приобрел Себе Кровию Своею" (Деян. 20,28) . Последним повелением Иисуса Петру было: "Паси агнцев Моих" и "Паси овец Моих" (Иоан. 21,15-17) . У иудеев есть прелестная легенда о том, почему Бог избрал Моисея вождем израильского народа: "Когда Моисей пас овец отца жены своей в пустыне, один ягненок убежал. Моисей пошел за ним и дошел до оврага, в котором ягненок нашел питьевую воду. Когда Моисей поравнялся с ним, он сказал ему: "Я не знал, что ты убежал потому, что захотел пить. Теперь ты, наверно, устал". Он взял ягненка на плечи и понес обратно в стадо. И Бог сказал ему: "За то, что ты сжалился и понес обратно одного из стада, которое принадлежит человеку, я дам тебе руководить стадом израильским".

Слово пастырь должно рисовать перед нами образ неутомимого труженика на ниве Божией и должно напоминать нам о нашем долге в отношении близких, и особенно тогда, когда мы несем какое-нибудь служение в Церкви.

ПАСТЫРЬ И ЕГО ОВЦЫ (Иоан. 10,1-6 (продолжение))

Палестинский пастух исполнял свое дело не так, как пастухи в наше время и в нашей стране. И для того, чтобы получить полное представление об этом образе, мы должны посмотреть на этого древнего пастуха и на то, как он исполнял свое служение.

Его снаряжение было очень простым. У него была пастушеская сумка из шкуры животного в которой он носил провизию: хлеб, сушеные фрукты, маслины и сыр. Он всегда носил с собой пращу. Большим искусством у многих мужчин тогда считалась способность "запустить камень из пращи в волос и не промахнуться" (Суд. 20,16) . Пастух пользовался пращей как оружием нападения и защиты и еще для одного интересного дела. В те дни не было овчарок или специальных собак для присмотра за стадом, и потому когда пастух хотел вернуть обратно забежавшую далеко овцу, он закладывал камень в пращу и запускал его так, что он падал прямо перед носом заблудшей овцы в знак того, что пора поворачивать. У него был жезл - коротенькая деревянная дубинка с шишкой на конце, и часто усеянная гвоздями. На рукоятке было отверстие для ремня, на котором дубинка висела у пояса пастуха. Жезлом пастух защищал себя и стадо от хищных зверей и разбойников. У него был посох - длинная пастушеская палка с большим крюком на верхнем конце, которым он мог ловить и притягивать на ногу овцу, делающую поползновение удрать. В конце дня, когда овцы возвращались в загон, пастух держал свой жезл поперек входа низко над землей и каждая овца должна была пройти под ним (Иез. 20,37; Лев. 27,32) . И пока овца проходила под жезлом, пастух бегло осматривал, не поранилась ли она за день.

Отношения между овцами и пастырем в Палестине тоже отличаются от отношений в других странах. Во многих странах овец разводят главным образом на мясо, а в Палестине в основном ради шерсти. Поэтому там овцы проводят много лет со своим пастухом, получают от него имена, на которые и откликаются, когда он их зовет. Имена эти обычно наглядные, соответствующие виду животного названия, как например: "Коричневая нога", "Черное ухо", и т.д. В Палестине пастух идет впереди, а овцы следуют за ним. Он идет впереди, чтобы увидеть безопасна ли дорога, по которой он поведет овец. Иногда овец нужно понуждать идти. Один путешественник видел однажды, как пастух перевел стадо через ручей. Овцы упрямились, боясь переходить. Тогда он взял одного ягненка на руки и перенес его на другую сторону. Когда мать увидела его на другой стороне, она охотно перешла туда сама, а за нею и все стадо. Совершенно верно, что овцы знают и понимают голос восточного пастуха, и что они ни за что не откликнутся на голос чужого им человека. Некто X. В. Мортон описывает каким образом пастух в Палестине говорит со своими овцами:

"Иногда он говорит с ними громким, нараспев, голосом, пользуясь странным языком, какого я никогда в жизни не слыхал. Впервые я услыхал этот козлиный и овечий голос за Иерихоном. Стадо коз спустилось в долину и начало взбираться на склон холма на другой стороне. Пастух увидел, что некоторые из коз отстали, задержавшись у какого-то вкусного кустарника. Обратившись к козам, он заговорил с ними громким голосом на языке, на котором, вероятно, Пан говорил когда-то в горах Греции. Голос был животными звуками, произнесенными в особом порядке. Не успел он окончить свое обращение, как ответное блеяние прозвучало из стада, и два или три животных повернули головы в его сторону. Однако, они не послушались его. Пастух выкрикнул одно слово и подобное смеху блеяние, и сразу же козел с колокольчиком на шее перестал жевать, и покинув стадо, побежал с холма вниз, через долину на другой холм на ее другой стороне. Пастух в сопровождении козла пошел дальше и исчез за холмом. Вскоре в стаде началась паника, козы перестали щипать кустарник, как бы забыв о нем, искали глазами пастыря. Но его не было видно. Они поняли, что вожак с колокольчиком на шее не был больше с ними. Издалека донеслось странное, подобное смеху, блеяние пастуха, и тогда на этот звук все стадо помчалось в долину и из нее на холм, где их ожидал их вожак и пастух" (Х. В. Мортон "По следам Учителя" стр. 154-155).

В. М. Томсон, в своей книге "Земля и книга" говорит то же самое:

"Пастух громко выкрикивает время от времени, чтобы напомнить овцам или козам о своем присутствии. Они знают его по голосу и идут за ним, но если позовет кто чужой, они настораживаются, смотрят тревожно по сторонам, и если повторится, поворачиваются и пускаются в бегство, потому что они не знают чужого голоса. Я проверил это на опыте несколько раз".

X. В. Мортон рассказывает о сцене, которую он наблюдал в одной пещере в Вифлееме. Два пастуха загнали свои стада в пещеру на ночь. Как могли они потом разделить эти два стада? Один пастух отошел на расстояние и позвал голосом, который был знаком только его овцам. Вскоре все это стадо выбежало к нему, потому что знало голос его. Они не пошли бы ни на чей другой зов, потому что знали только зов их пастуха. Один путешественник восемнадцатого века рассказывает, как палестинские овцы танцуют быстро или медленно под своеобразные звуки пастушеской дудочки их пастуха.

Каждая подробность жизни пастухов освещает образ Доброго Пастыря, овцы Которого слышат голос Его и чья постоянная забота только о Его стаде.

ДВЕРЬ В ЖИЗНЬ (Иоан. 10,7-10)

Иудеи не поняли повествования о Добром Пастыре. И тогда Иисус прямо, без обиняков сказал о Себе. Он начал словами: "Я дверь овцам". В то время в Палестине было два вида овечьих загонов. В селах и городах были общие загоны, в которых все стада проводили ночь. Такие загоны имели прочные двери, ключ от которых держал только привратник. О таком загоне Иисус говорит в 10,2. Когда же овцы бывали далеко на холмах в теплое время года и не возвращались в селения и города на ночь, их собирали в загоны на склонах холмов. Эти загоны были под открытым небом и защищались только стеной с отверстием в ней, через которое овцы могли входить и выходить. И в нем не было никаких дверей. По ночам сам пастух ложился поперек входа, и ни одна овца не могла выйти иначе, как переступив через него. В самом буквальном смысле, пастух становился дверью.

Вот это и имел в виду Иисус, когда сказал: "Я есмь дверь овцам". Через Него и только Него Одного, человек может пройти к Богу. "Через Него мы имеем доступ к Отцу", - говорит Павел (Еф. 2,18) . Он есть по словам автора Послания к Евреям "путь новый и живой" (Евр. 10,19) . Иисус открывает путь к Богу. До пришествия Христа люди могли представлять себе Бога только в лучшем случае чуждым, а в худшем, враждебным. Но Иисус пришел показать людям Бога таким, как Он есть, и открыть путь к Нему. Он есть дверь, через которую доступ к Богу становится возможным для человека.

Для описания значения этого доступа к Богу, Иисус пользуется знакомым иудеям выражением. Он говорит, что через Него мы можем войти и выйти. Для иудея возможность входить и выходить свободно была признаком абсолютно спокойной и безопасной жизни. Когда человек может входить и выходить без страха, это значит, что страна в мирном состоянии, что силы закона и порядка преобладают, и он наслаждается полной безопасностью. Вождем народа должен быть человек, "который выходил бы пред ними и входил бы пред ними, который выводил бы их и который приводил бы их, чтобы не оставалось общество Господне, как овцы, у которых нет пастыря" (Числ. 27,17) . О человеке покорном говорится во Втор. 28,6 : "Благословен ты при входе твоем, и благословен ты при выходе твоем". О ребенке говорится, как о неспособном еще ни войти, ни выйти. "Я отрок малый, не знаю ни моего выхода, ни входа" (3 Цар. 3,7) . Псалмопевец уверен, что Бог сохранит его вхождение и выхождение отныне и вовек (Пс. 120,8) . Как только человек познакомится с Богом через Иисуса Христа, его охватывает новое ощущение покоя и безопасности, заботы исчезают при сознании того, что жизнь может таким дивным образом сокрыта в Боге.

Иисус сказал, что те, которые приходили перед Ним, воры и разбойники. Он не имеет в виду, конечно, длинный ряд великих пророков и героев, но авантюристов, которые постоянно восставали в Палестине и обещали народу Золотой век, если он пойдет за ними. Все эти претенденты на звание вождей были мятежники, которые считали, что до Золотого века можно добраться только рекою крови. Иудейский историк Иосиф Флавий писал об этом времени, что в Иудее тогда были буквально тысячи вспышек и мятежей, зачинщиками которых были воинствующие бунтари. Он упоминает зилотов (ревнителей), которые были готовы умереть сами и видеть убитыми своих близких, лишь бы только достигнуть своей цели и оправдать свои надежды. Иисус говорит, что приходили и говорили, что они посланы Богом, но они верили только в войну, заговоры, убийство, только дальше и дальше становились от Бога. "Мой путь мира и любви и жизни, и если вы пойдете им, то будете становиться ближе и ближе к Богу".

Как тогда, так и теперь есть люди, которые думают, что Золотой век может быть достигнут путем насилия, классовой борьбы, ожесточения и уничтожения. Но только Иисус говорит, что путь к Богу в небеса и Золотому веку на земле, это путь любви.

Иисус сказал, что Он пришел, чтобы люди имели жизнь и имели с избытком. Быть последователем Иисуса, знать Его и понимать что Он говорит - значит жить с избытком. Римский солдат пришел к Юлию Цезарю за разрешением покончить с собой. Это было несчастное, удрученное создание без всякого желания жить. Цезарь посмотрел на него и спросил: "Друг, а был ли ты вообще когда-нибудь живым?" Когда мы пытаемся жить по-своему, жизнь становится скучной и унылой. Если же мы живем с Иисусом, получив жизнь от Него, у нас появляется энергия жизни и мы живем с избытком. Только со Христом стоит жить, тогда и мы живем в полном смысле этого слова.

ИСТИННЫЙ И ЛОЖНЫЙ ПАСТЫРЬ (Иоан. 10,11-15)

В этом отрывке проводится контраст между добрым пастырем и злым, верным и неверным. Пастырь был полностью ответственным за овец. Если с овцами что-нибудь случалось, он должен был непременно доказать, что не он был в этом виноват. Пророк Амос, который сам был пастухом "исторгает из пасти львиной две голени и часть уха овцы" (Амос 3,12) . По закону требовалось доказательство растерзания, если овца была растерзана зверем. "Если же будет зверем растерзан, то пусть в доказательство представит растерзанное. За растерзание он не платит" (Исх. 22,13) . Иными словами, пастух должен был принести с собой доказательство гибели животного и показать, что он не в силах был спасти его. Давид рассказывает Саулу, как иногда, когда он пас овец отца своего, ему приходилось отражать медведя и льва. "Я гнался за ним, и нападал на него, и отнимал из пасти его..." (1 Цар. 17,35) . Исаия говорит о множестве пастухов, созванных на расправу со львом (Ис. 31,4) . Для пастуха рисковать своей жизнью ради овец было делом вполне естественным и нормальным. Иногда пастуху приходилось больше, чем только рисковать жизнью. Иногда он полагал свою жизнь за стадо, когда разбойники или воры нападали на него. Писатель У. М. Томпсон в ранее упомянутой нами книге "Земля и книга" пишет: "Я слушал с напряженным интересом и вниманием их подсобные описания их отчаянных сражений с дикими зверями и ворами. Когда вор или разбойник приходит (а они действительно приходят), пастух должен буквально рисковать жизнью ради спасения стада. Я знал о многих случаях, когда пастухи гибли в таких сражениях. Один несчастный прошлой весной между Тивериадой и Тавором вместо того, чтобы бежать, начал отбиваться от бедуинских разбойников, пока они не разрубили его своими кинжалами и оставили умирать среди овец, которых он защищал". Настоящий пастух всегда готов рисковать своей жизнью ради спасения стада, и даже готов положить ее за него.

Неверный же пастух, с другой стороны, не был таким. Истинный пастух рождался для своего служения. Как только он достигал нужного возраста, его посылали со стадом, и овцы становились его друзьями и спутниками. Для него было естественно думать о них в первую очередь, а о себе во вторую. Наемник был пастухом не по призванию, а ради платы. Он нанимался на это дело исключительно ради материальной выгоды. Он мог быть даже просто человеком, который решил проводить время на холмах за городом, потому что он не ужился в городе. У него не было сознания объема его ответственности. Он был просто наемником. Волки представляли большую угрозу для стада. Иисус сказал Своим ученикам, что Он посылает их в мир, как овец среди волков (Мат. 10,16) . Павел предупреждает руководителей ефесской церкви о "волках лютых, не щадящих стада" (Деян. 20,29) . Когда волки нападали, наемник забывал все, кроме спасения собственной жизни, и убегал. Захария говорит, что признак лжепастыря в том, что во время опасности он не пытается собрать разбежавшееся стадо (Зах. 11,16) . Пресвитер одной церкви воспользовался этим образом в язвительной речи. В одном месте были трудности с пастором, и, что было хуже всего, эти трудности возникли из-за денег. Пресвитер встал и резко сказал: "Дайте наемнику его плату и пусть он идет". Работающий только ради платы, думает только о плате. А трудящийся из любви, думает главным образом о людях, которым старается служить. Иисус был Добрый Пастырь, готовый ради стада рисковать жизнью и даже положить ее за него.

Нам стоит обратить внимание еще на две мысли прежде, чем мы оставим этот отрывок. Иисус называет Себя Добрым Пастырем. В греческом языке есть два слова означающие добрый - агафос, которое просто описывает свойство доброты, и калос, которое говорит о том, что в доброте есть обаятельность, делающая его привлекательным. Когда говорится об Иисусе, как о Добром Пастыре, употребляется слово калос. В Нем больше, чем умение и верность, в нем привлекательность и обаяние.

Иногда в городе или деревне люди говорят о добром враче. Они имеют в виду не только его умение и знания в его профессии врача, но его сострадание и доброту и милосердие, с которыми он приходит к больным, и которые делают его другом всех. В портрете Иисуса, изображающем Его как Доброго Пастыря, есть привлекательность так же, как и власть и сила.

В этой притче стадо - Церковь Христова, которая подвержена двум видам опасности. Ей всегда угрожает нападение извне со стороны волков, разбойников и мародеров, и изнутри со стороны лжепастырей. У Церкви всегда двойная опасность. Она всегда терпит нападки извне и часто страдает от плохого руководства изнутри, от пастырей, которые в своем призвании видят для себя карьеру, а не служение ближнему. Эта вторая опасность гораздо хуже первой, потому что если пастырь верный и добрый, он представляет собой могучую защиту от нападок извне, но если пастырь слабый и неверный наемник, враги извне могут проникнуть внутрь и погубить стадо. Самое главное в Церкви - руководство, основанное на примере Иисуса Христа.

ПОЛНОЕ ЕДИНСТВО (Иоан. 10,16)

Самое трудное в мире, от чего трудно отвыкнуть, сознание исключительности. Когда народ, или какая-то часть его, считает, что они как-то особенно привилегированны, трудно согласиться с тем, что привилегии, которые они считают исключительно своими, вдруг стали доступными всем людям. Именно этого не усвоили иудеи. Они думали и верили, что они избранный Божий народ, и что Богу нет дела до других народов. Они верили, что другие народы созданы для того, чтобы быть их рабами, и что они будут, в конце концов, вообще удалены. А тут вдруг Иисус говорит, что придет время, когда все народы узнают в Нем своего Пастыря.

И даже Ветхий Завет не лишен подробного взгляда. У Исаии была та же мечта. Он был убежден, что Бог создал Израиль, чтобы он был светом для народов (Ис. 42,6; 49,6; 56,8) и всегда можно было слышать отдельные голоса, которые настаивали на том, что Бог не принадлежит исключительно Израилю, но что будущее откроет Его всем людям.

С первого взгляда может показаться, что Новый Завет говорит об этом как бы двумя голосами, а некоторые отрывки в нем могут немного смутить и озадачить нас. Матфей передает слова Иисуса ученикам, когда Он посылал их на служение и говорит: "На путь к язычникам не ходите и в город Самарянский не входите, а идите наипаче к погибшим овцам дома Израилева" (Мат. 10,5.6). Когда женщина хананеянка обратилась ко Христу за помощью, Его первым ответом было, что Он был послан только к погибшим овцам дома Израилева (Мат. 15,24) . Но многие подтверждают и обратное. Сам Иисус останавливался и учил в Самарии (Иоан. 4,10) . Он сказал, что происхождение от Авраама по плоти не гарантирует входа в небесное Царство (Иоан. 8,39) . О римском сотнике Иисус сказал, что не встречал такой веры и в Израиле (Мат. 8,10) . Только один прокаженный из десяти исцеленных возвратился поблагодарить Иисуса, и этим одним был самарянин (Лук. 17,18.19) . Странствующий самарянин проявил милосердие, достойное подражания всеми во все века (Лук. 10,37) . Многие придут с востока и запада, севера и юга и возлягут в Царствии Божием (Мат. 8,11; Лук. 13,29) . Последнее повеление было идти по всеми миру и проповедовать Евангелие всей твари (Мар. 16,15; Мат. 28,29) . Иисус не был светом только иудеев, но светом мира.

Как же объясняются изречения, которые кажутся ограничивающими служение Иисуса только иудейским народом? Объяснение в действительности очень простое. Конечной целью Иисуса было приобретение всего мира для Бога. Но каждый командующий знает, что на первых порах он должен ограничить свои цели. И это то, что сделал Иисус. Если бы Он бросился сразу во все стороны, и если бы послал Своих учеников без всяких ограничений и сферы служения, Он ничего бы не достиг. В первое время Он сосредоточился на иудейском народе, но Его конечной целью было объять весь мир Своей любовью. В этом стихе есть три великих истины.

1. Только в Иисусе Христе возможно единство мира. Эгертон Янг был первым миссионером у индейцев. Будучи в Саскачеване, он пошел к местным индейцам и рассказал о Божьей любви. Для них это было новым откровением. Когда миссионер окончил свою речь, вождь племени спросил его: "Когда ты говорил сейчас о Великом Духе, ты назвал Его Отцом?" "Да", - ответил Эгертон Янг. "Для меня это приятная новость, - сказал вождь, - мы никогда не представляли себе Великого Духа, как Отца. Мы слыхали Его в громе и видали в молнии, буре и снежных буранах и всегда ужасно боялись, а когда ты говоришь нам, что Великий Дух наш Отец, это очень приятно для нас". Старик притих, а потом продолжал говорить, как бы осененный беглым взглядом на славу Божию: "Миссионер, ты говоришь, что Великий Дух твой Отец?" "Да", - ответил миссионер. "И, - сказал индейский вождь, - не сказал ли ты, что Он Отец и индейцев?" "Да, я сказал это", - ответил миссионер. "Тогда мы с тобой братья!" - сказал вождь. Только в сыновстве Богу единственная возможность единения людей. В мире много разделений между народами и классами. В нем никогда не будет одного народа и одного класса людей. Единственное, что может пересечь преграды и сгладить различия, это евангельская весть Иисуса Христа, которая говорит людям о вселенском Отцовстве Бога.

2. В одном английском переводе Библии есть одно неправильно переведенное слово во фразе: "И будет один загон и один Пастырь". Это идет еще от Иеронима и Вульгаты (латинского перевода Библии) и на основании этого неправильного перевода этого слова римско-католическая церковь утверждает, что поскольку есть только один загон, других церквей не может быть, а есть только одна: римско-католическая (вселенная) церковь, и вне этой церкви нет спасения. Правильный перевод дает русская Библия, в которой говорится: "И будет одно стадо и один Пастырь", то есть: "И станут одним стадом с одним Пастырем". Единство приходит не оттого, что все овцы будут загнаны в один загон, но оттого, что все будут слышать голос одного Пастыря и будут послушны Ему. Это не церковное единство, а единство в Иисусе Христе. Тот факт, что есть только одно стадо, не означает, что возможна только одна церковь, только один вид богослужения, один образ церковного руководства. Но это означает, что все различные церкви объединяются общей верноподданностью Христу.

3. Люди не могут услышать без проповедующего; другие овцы не могут быть собраны, если кто-то не пойдет к ним и не приведет их. И тут перед нами встает великое миссионерское задание Церкви. Его нужно понимать не только в значении того, что мы раньше называли "иностранными" миссиями, но если мы знаем кого-нибудь рядом, кто находится вне Его любви, мы можем привести его ко Христу. Мечта Христа зависит от нас; мы можем помочь Ему сделать мир одним стадом, у которого Он один Пастырь.

ВЫБОР ЛЮБВИ (Иоан. 10,17.18)

Мало мест в Новом Завете говорят так много об Иисусе в таком сжатом виде.

1. Это место говорит нам, что Иисус видел всю Свою жизнь, как акт послушания Богу. Бог дал Ему задание, и Он был готов исполнить его до конца. Его связь с Богом была уникальной и описать ее можно только тем, что Он был Сын Божий. Но эта связь не давала Ему права делать то, что Ему угодно, а требовала исполнения того, что было угодно Богу. Сыновство для Него, как сыновство для нас, не может быть основано ни на чем другом, кроме послушания.

2. Иисус всегда видел Крест и славу вместе. Он ни на миг не сомневался в том, что должен умереть, но равно не сомневался и в том, что вновь воскреснет. Причиной этому было Его доверие к Богу. Он был уверен, что Бог никогда не покинет Его. Все стоящее в жизни, дается с трудом. На все есть своя цена. Образование получают те, которые усердно учатся; умение в любом ремесле и технические приемы даются только ценою практики; знаменитость в любом спорте достигается ценой усиленной тренировки и дисциплины. Мир полон людей, которые пропустили свое назначение только потому, что они не пожелали платить положенную цену. Никто не входит в славу и величие легким путем, и никто, прошедший трудным путем, не может не найти того и другого.

3. Этот стих подтверждает, что смерть Иисуса была совершенно добровольна. Сам Иисус подчеркивает это снова и снова. В Гефсимании Он повелел тому, кто хотел защитить Его, положить меч в ножны. Он мог привлечь Себе на помощь воинства небесные, если бы только этого пожелал, но Он не сделал этого (Мат. 26,53) . Он дал ясно понять, что не Пилат приговорил его к смертной казни, но Он сам принимает смерть (Иоан. 19,10.11) . Он не был жертвой обстоятельств, и не был, как животное, насильно принесен в жертву, не понимая, что с Ним происходит. Иисус положил Свою жизнь, Сам избрав этот путь.

Рассказывают, как во время Первой мировой войны один французский солдат был тяжело ранен. Одна рука у него была так сильно раздроблена, что ее пришлось отрезать. Он был великолепно сложенный юноша и хирургу было тяжело и больно представить себе, что на всю остальную жизнь он останется калекой. С такими грустными мыслями он ожидал у кровати солдата пробуждения от наркоза, чтобы сообщить ему печальную новость. Когда юноша открыл глаза, хирург сказал ему: "Мне больно говорить вам это, но вы потеряли руку". "Мсье, - ответил юноша, - я не потерял ее, а отдал ее ради Франции".

Иисус не был безнадежно запутан в обстоятельствах, из которых не мог выпутаться. Помимо Божественных сил, которые Он мог призвать Себе на помощь в любой момент, Он мог повернуть обратно и спасти Свою жизнь, но не сделал этого. Он не потерял Свою жизнь, а отдал. Крест не был навязан Ему, но был принят Им добровольно и доброохотно ради нас.

БЕЗУМЕЦ ИЛИ СЫН БОЖИЙ (Иоан. 10,19-21)

Перед народом, который слушал Иисуса в тот день, стояла дилемма, которая и сегодня еще встает перед многими людьми. Иисус был либо душевнобольной, который страдал манией величия, либо Он был действительно Сыном Божиим. От этого выбора никуда не спрячешься. Когда человек говорит о Себе так, как говорил Иисус, он или полностью заблуждается, или полностью прав. Притязания, которые высказал Иисус, могли быть признаком сумасшествия или Божественности. Как можем мы удостовериться в том, что они вполне оправдывались, и не были самым великим заблуждением в мире?

1. Слова Иисуса не слова безумца. Мы можем приводить одного свидетеля за другим, чтобы доказать, что учение Иисуса в самой высшей степени здраво. Мыслящие люди всех поколений пришли к заключению, что учение Иисуса - это единственная надежда для нашего обезумевшего мира. Среди человеческих заблуждений - только Его голос говорит с Божественным смыслом.

2. Дела Иисуса не дела безумца. Он исцелял больных, кормил голодных, утешал скорбящих. Безумец, одержимый манией величия, всегда крайний эгоист. Он не ищет ничего, кроме личной славы и престижа. Жизнь Господа Иисуса Христа прошла в самоотверженном служении ближнему, как и сами иудеи сказали: "Может ли бес отверзать очи слепым?"

3. Влияние Иисуса не было влиянием безумца. Неопровержим тот факт, что несчетные миллионы жизней резко изменились к лучшему под влиянием силы Христа. Слабые сделались сильными, эгоисты - самоотверженными, пораженные - победителями, озабоченные - спокойными, злые - добрыми. Безумие никогда не оказывает такого благотворного влияния и не производит таких перемен. Только мудрость и здравый рассудок оставляют такое впечатление.

Но выбор остается: Иисус либо безумец, либо Бог. Ни один честный человек, взвесив все, не придет к иному заключению, нежели, что Иисус принес в мир не безумное заблуждение, но совершенное здравомыслие Бога.

ПРИТЯЗАНИЕ И ОБЕТОВАНИЕ (Иоан. 10,22-28)

Иоанн начинает этот отрывок с того, что указывает время и место беседы Иисуса с народом. Время было праздником Обновления, установленном позже всех других иудейских праздников. Иногда он носит название праздника Света, а по-иудейски: Ханукка. Праздновался он в течение нескольких дней после 20-го числа месяца Хаслева, который совпадает с нашим декабрем и следовательно Рождеством. Все Иудеи мира до сего дня празднуют этот праздник. Праздник Обновления берет свое начало со времен великих бедствий и героизма в истории израильского народа. Сирийский царь Антиох Епифан царствовал от 175 до 164 гг. до Р. Х. Полюбив все греческое, он решил избавиться раз и навсегда от иудейской религии и ввести в Палестине греческие обычаи, мышление и религию. Сначала он думал провести это в жизнь мирным внедрением идей, и некоторые иудеи приветствовали новые обычаи, но большинство упрямо держалось веры предков.

В 170 г. до Р. Х. произошло нашествие. Антиох напал на Иерусалим, и история говорит, что 80.000 иудеев погибло, и столько же было продано в рабство. 1.800 талантов серебра (каждый талант равен 240 фунтам стерлингов) было украдено из сокровищницы Храма. Были введены жесточайшие законы. Обладание экземпляром Писания и обрезание младенцев каралось смертью. Матерей, которые обрезали своих новорожденных мальчиков, распинали, вешая ребенка у них на шее. Дворы Храма были осквернены, внутренние комнаты превращены в дома терпимости, и, наконец, Антиох совершил ужасный шаг: он превратил великий алтарь для всесожжения в алтарь олимпийскому Зевсу, и начал приносить на нем жертвы языческим богам из свиного мяса.

И тогда Иуда Маккавей со своими братьями возглавил борьбу за освобождение. В 164 г. до Р. Х. борьба была завершена, Храм был убран и очищен, алтарь заново построен, одежды священников и утварь заменены после трех лет осквернения. Для воспоминания очищения Храма был установлен праздник Обновления и Иуда Маккавей сказал всему собранию: "чтобы дни обновления жертвенника празднуемы были с весельем и радостью в свое время, каждый год восемь дней от двадцатого дня месяца Хаслева" (1 Макк. 4,59) . По этой причине этот праздник иногда называли праздником Посвящения алтаря, а иногда Воспоминанием очищения Храма.

Но как мы уже видели, у этого праздника было еще одно название: праздник Света. Весь Храм был освещен и свет горел в окнах каждого иудейского дома. Восемь лампад зажигалось в окне в первый день праздника и каждый день их гасили по одной, пока оставалась только одна. Такое указание дает толкователь Шамай, а другой толкователь Гиллель говорит, что первая лампада зажигалась в первый день и потом в последующие семь дней праздника каждый день прибавлялось по одной горящей лампаде. Мы видим эти огни в окнах каждого благочестивого иудейского дома и сегодня.

У этих огней было два значения. Во-первых, они напоминали о том, что при основании праздника, когда он отмечался впервые, свобода возвратилась в Израиль. И, во-вторых, их связывали с одной весьма древней легендой, которая говорит, что когда Храм был очищен и великий светильник был приготовлен, был найден только один небольшой кувшин с неоскверненным елеем. Он был цел, запечатан и помечен печатью кольца первосвященника. По всем расчетам масла в нем могло хватить только на один день. Но чудесным образом его хватило на все восемь дней, пока не приготовили новое масло, согласно с точным рецептом, и не освятили его для священного употребления. В тот год также восемь дней свет горел в Храме и в домах народа в память о кувшине, содержимое которого Бог растянул на восемь дней, вместо одного. Не без особого значения было и то, что Иисус сказал: "Я свет миру". В то время, как всюду горели светильники в память о завоевании свободы служить Богу по закону, Иисус сказал: "Я свет Миру. Только Я могу осветить душу человека и ввести его в познание и присутствие Бога".

Иоанн указывает нам также место, где Иисус говорил с книжниками и фарисеями. Он говорит, что Иисус "ходил в притворе Соломоновом". Первым двором на загороженной территории Храма был двор язычников. С. двух сторон этого двора высились величественные колоннады с названиями: Царский притвор и притвор Соломона. Это были крытые ряды стройных, великолепных колонн. В тиши этих крытых галерей люди могли гулять, молиться и размышлять. Раввины прогуливались здесь со своими учениками, беседуя с ними и объясняя им доктрины их веры. Вот тут-то и ходил Иисус, потому что, как выразился Иоанн, "была зима".

ПРИТЯЗАНИЕ И ОБЕТОВАНИЕ (Иоан. 10,22-28 (продолжение))

Иудеи подошли к Иисусу и спросили его: "Долго ли Тебе держать нас в недоумении? Если Ты Христос, скажи нам прямо". Несомненно за этим вопросом скрывался двойной смысл. Там были те, которые действительно хотели знать это, и они с нетерпением ожидали ответа. Но там были и другие, которые злонамеренно задали этот вопрос, чтобы уловить Его. Они хотели вызвать у Иисуса такой ответ, который можно было бы потом обратить либо в обвинение в богохульстве, за которое Он подлежал бы суду, либо в мятеже, за который с Ним мог расправиться римский наместник.

Иисус ответил, что Он уже сказал им, кто Он. Верно, что Он не выразился буквально. Два Своих величайших откровения Он произнес в частной беседе, а не публично. Женщине самарянке Он открылся, как Мессия (Иоан. 4,26) , и слепорожденному, которого исцелил, сказал, что Он Сын Божий (Иоан. 9,37) . Но верно также и то, что не все откровения нужно выражать буквально словами, особенно перед слушателями, которые прекрасно способны понять их. У Иисуса было два качества, которые ставили Его заявления вне всякого сомнения, выражал ли Он их словами или нет. Первым были Его дела, которые говорили сами за себя. У Исаии была мечта о Золотом веке и он выражает ее так: "Тогда откроются глаза слепых, и уши глухих отверзнутся. Тогда хромой вскочит, как олень, и язык немого будет петь, ибо пробьются воды в пустыне и в степи потоки" (Ис. 35,5.6) . Каждое чудо, совершенное Иисусом, было доказательством того, что Мессия уже пришел. Вторым качеством Иисуса были Его слова. Моисей пророчествовал о том, что Бог воздвигнет пророка, которого все будут обязаны слушать (Втор. 18,15) . Да и сам авторитетный тон, которым говорил Иисус, и то как Он по-царски отменил закон и поставил на его место Свое учение, тоже было доказательством того, что Он Помазанник Божий.

Но подавляющее большинство иудеев не принимало этих доказательств. Как мы уже говорили ранее, в Палестине овцы знали голос их пастуха, его специфический зов, и отвечали на него; эти же не были из Его стада. В этом четвертом Евангелии за всем кроется идея предназначения, все происходило так, как Бог это предназначил. Иоанн фактически говорит, что эти иудеи не должны были последовать за Христом. Так или иначе, весь Новый Завет хранит равновесие между двумя идеями: факт, что все происходит в пределах Божьего предназначения, и все же таким образом, что свободная воля человека остается ответственной. Эти иудеи были так настроены, что они были предназначены не принять Иисуса, и все же, с точки зрения Иоанна, это, тем не менее, не избавляет их от осуждения.

Хотя большинство и не принимало Иисуса, некоторые его принимали, и этим Иисус пообещал три вещи:

1. Он пообещал им вечную жизнь . Он пообещал, что если они примут его, как Учителя и Господа, если станут членами Его стада, вся мелочность жизни исчезнет и они познают всю красоту и великолепие жизни в Боге.

2. Он пообещал им жизнь, которой не будет конца . Смерть не будет концом их жизни, но началом. Они познают славу неразрушимой жизни.

3. Он пообещал им безопасную жизнь . "Никто не похитит их из руки Моей. Это не значит, что у них не будет скорби, страданий и смерти, но это значит, что в самое трудное время, в самый темный час, они будут ощущать могучие, вечносущие руки над собою и под собою. Даже в мире, который мчится в погибель, они будут покоиться в Боге.

ВЕЛИЧАЙШЕЕ ДОВЕРИЕ И ВЕЛИЧАЙШЕЕ ОТКРОВЕНИЕ (Иоан. 10,29.30)

В этом отрывке видны одновременно величайшее доверие и величайшее откровение Иисуса. Он только что сказал о Своих овцах и Своем стаде, только что сказал, что никто не похитит Его овец из руки Его, и что Он Пастырь, Который сохранит овец Своих навеки в безопасности. На первый взгляд, если бы Он на этом остановился, могло бы показаться, что Иисус возлагал все Свое упование на собственную способность охранять Свое стадо. Но тут мы видим основу Его уверенности. Отец, оказывается, дал Ему овец, и Он и овцы Его находятся безопасно в руке Отца. Иисус был потому так уверен в Себе, что был предельно уверен в Отце. Его отношением к жизни не была самоуверенность, но уверенность в Отце. Он был безопасен не в Своей силе, но в Божьей, и был твердо уверен в конечной безопасности и конечной победе не потому, что приписывал всю власть и силу Себе, а потому что приписывал ее Богу. Его доверие в конечном счете возвращало все Богу. Теперь мы подошли к самому великому откровению: "Я и Отец - одно". Что это означает? Абсолютная ли это для нас тайна, или мы можем понять что-нибудь в путанице понятий, из-за которых составители символов веры боролись и спорили? Нужно ли быть богословом или философом, чтобы постичь хотя бы частичку значения этого потрясающего утверждения?

Обратившись к самой Библии за разъяснением, мы найдем, что фактически это настолько просто, что самый простой ум может понять смысл этого изречения. Давайте посмотрим на молитву Иисуса о Своих последователях перед Его страданиями. Там мы находим такие слова: "Отче Святый! соблюди их во имя Твое, тех, которых Ты Мне дал, чтобы они были едино, как и Мы едино" (Иоан. 17,11) .

Иисус понимал единство христиан, как единство между Ним и Богом Отцом. Он продолжает: "Не о них же только молю, но и о верующих в Меня по слову их: да будут все едино; как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в нас едино, - да уверует мир, что Ты послал Меня. И славу, которую Ты дал мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино" (Иоан. 17,20-22) . Иисус говорит просто и ясно, так, что никак нельзя ошибиться, что цель христианской жизни состоит главным образом в том, чтобы христиане были едины между собою, как един Он с Его Небесным Отцом.

Каково же единство, которое должно царить между верующими в Христа? Его секрет: любовь. "Заповедь новую даю вам, да любите друг друга, как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга" (Иоан. 13,34) . Верующие во Христа едины, потому что любят друг друга, и потому Иисус един с Отцом, что Он любит Его. Но мы можем пойти дальше. Что есть то единственное, чем испытывается любовь? Обратимся снова к словам Христа. "Если заповеди Мои соблюдете, пребудете в любви Моей, как и Я соблюдал заповеди Отца Моего, и пребываю в Его любви (Иоан. 15,10) . "Кто любит Меня, тот соблюдает слово Мое, и Отец Мой возлюбит его, и Мы придем к нему и обитель у него сотворим. Нелюбящий Меня не соблюдает слов Моих: слово же, которое вы слышите, не есть Мое, но пославшего Меня Отца" (Иоан. 14,23.24) . "Если любите Меня, соблюдите заповеди Мои" (Иоан. 14,15) . "Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня, а кто любит Меня, тот возлюблен будет Отцом Моим, и Я возлюблю его и явлюсь ему Сам (Иоан. 14,21) .

Вот в этом и есть суть дела. Связь единства - любовь, а доказательством любви является послушание. Христиане тогда едины между собою, когда между ними есть связь любви, и когда они послушны словам Христа. Иисус един с Богом, потому что как никто другой Он был послушен Ему и любил Его. Его единство с Богом - это единство совершенной любви, ведущей к совершенному послушанию. Когда Иисус сказал: "Я и Отец - одно", Он не вращался в мире философии, метафизики и абстрактности, но вращался в мире личных отношений. Никто не может до конца понять, что означает выражение "единство сущности", но всякому понятно, что такое единство сердец. Единство Иисуса с Богом вытекало из двух фактов: совершенной любви и совершенного послушания. Он был един с Богом, потому что любил Его и был послушен Ему, и пришел в этот мир, чтобы сделать нас такими, как Он.

К СЕРЬЕЗНОЙ ПРОВЕРКЕ (Иоан. 10,31-39)

Слова Иисуса, что Он и Отец одно, были в ушах иудеев богохульством. Это было вторжением человека туда, где может быть только Бог. По иудейскому закону за богохульство побивали камнями. "Хулитель имени Господня должен умереть, камнями побьет его все общество" (Лев. 24,16). Поэтому они приготовились побить Его камнями. По-гречески это место просто говорит, что они пошли и набрали камней, чтобы бросать в Него. Иисус ответил на их враждебность логичными доводами.

1. Он сказал им, что проводил все Свое время за деланием добра: исцелением больных, питанием голодных, утешением печальных, то есть делами настолько насыщенными красотой, силой и помощью, что могли быть только от Бога. За какое же из этих дел собираются они побить Его камнями? Они ответили, что не за добрые дела хотят они побить Его камнями, но за притязание, которое он заявил.

2. Он назвал Себя Сыном Божиим и за это притязание они готовы были побить Его камнями. Иисус ответил и на это, приведя два довода. Первый довод был чисто иудейский, который нам трудно понять. Он привел им на память Пс. 81,6 . Этот псалом обращен к несправедливым судьям, чтобы они оставили свои несправедливые методы, и начали честно защищать бедных и невинных. Это обращение к судьям как раз и оканчивается этими словами: "Я сказал: вы - боги, и сыны Всевышнего - все вы". Судья назначен Богом быть богом для людей. Эта мысль проступает весьма ясно в некоторых местах книги Исход. В Исх. 21,1-6 говорится о том, как иудейский слуга может быть освобожден от своих обязанностей на седьмой год: "То пусть господин его приведет его пред богов (то есть пред судьей)". По-иудейски это слово звучит не судья, а элохим - бог. Та же форма выражения употребляется в Исх. 22,9.28 . Значит даже Священное Писание называло богами тех, которые были назначены Богом на специальное служение. Поэтому Иисус сказал: "Если и Писание говорит так о людях, почему же Я не могу так говорить о Себе?"

Иисус говорил о Себе две вещи: а) Он был освящен Богом для специального дела. Освящен - хагиацеин - происходит от слова хагиос - святой. Это слово всегда означает отделение человека или предмета от других людей или предметов для специального употребления. Так, к примеру, суббота - свята (Исх. 20,11) . Алтарь - свят (Лев. 16,19) . Священники - (освящены ) святы (2 Пар. 26,18) . Пророк - освящен (Иер. 1,5) . Когда Иисус сказал, что Бог освятил Его, сделал святым, Он имел в виду, что Бог отделил Его от других людей потому, что дал Ему особое задание, б) Он сказал, что Бог послал Его в мир. Слово, которое употреблено здесь, то же самое, которым бы выразили посылку вестника, или армии. Иисус не столько видел Себя Пришедшим в мир, сколько посланным в мир . Его пришествие было актом Божиим, и пришел Он для того, чтобы исполнить то, что поручил Ему Бог.

И потому Иисус сказал: "В древние времена Писание могло называть судьей богами, потому что они были назначены Богом нести истину и справедливость в мир. И Я был отделен (освящен) для особого дела, Я был послан в мир Богом: как можете вы противиться тому, что Я называю Себя Сыном Божиим? Ведь Я же просто делаю то, что говорит Писание". Это один из тех библейских аргументов, силу которого нам не легко ощутить, но для иудейского слушателя он должен был быть убедительным.

3. Иисус предлагает испытать Его слова и говорит: "Я не прошу вас принимать Мои слова, но примите Мои дела". О словах люди еще могут спорить, но дела стоят выше споров. Иисус показал, что Он совершенный Учитель, ибо основывал Свои притязания не на словах, а на делах. Он приглашал иудеев основать их суждение о Нем не на том, что Он говорил, а на том, что Он делал, и это есть то высшее испытание, с которым Его последователи должны быть готовы и способны встретиться. Трагично то, что слишком немногие могут встретиться с таким испытанием, и тем более не могут приглашать его.

ЗАТИШЬЕ ПЕРЕД БУРЕЙ (Иоан. 10,40-42)

Время Иисуса на земле истекало, но Он знал Свой час. Он не заигрывал небрежно с опасностью, чтобы легкомысленно лишиться жизни: Ему просто хотелось покоя и тишины перед последней борьбой. Он всегда вооружался для встречи с людьми тем, что прежде встречался с Богом. По этой причине Он и ушел за Иордан. Он не убегал ни от кого, но приготовлялся к последующим действиям.

Место, куда отправился Иисус, имело особое значение. Он пошел туда, где Иоанн Креститель обычно крестил и где Он Сам был крещен. Там донесся до Него голос Божий и заверил Его, что Его решение было правильным и что он находился на правильном пути. Есть смысл в возвращении человека время от времени на место, где он испытал самое сильное переживание в своей жизни. Когда Иакову стало трудно, когда все шло не так, как нужно, он пошел назад в Вефиль (Быт. 35,1-5) . Когда он нуждался в Боге, он шел туда, где впервые встретил Его. Иисус перед концом пошел туда, где было начало Его служения. Нашей душе было бы очень полезно совершить путешествие туда, где она впервые встретилась с Богом.

Но и на далеком берегу Иордана иудеи приступили к Иисусу и вспомнили Иоанна Крестителя. Они вспомнили, что он говорил как пророк, но не сотворил великих чудес. Они видели разницу между Иоанном Крестителем и Иисусом. Иоанн Креститель умел поставить диагноз положению вещей, а Иисус принес силу справиться с положением вещей. Пришедшие туда иудеи видели в Иоанне Крестителе пророка, но теперь они увидели, что все, что Иоанн Креститель предсказал об Иисусе, оказалось истинно, и многие из них уверовали в Него.

Часто бывает, что человек возлагает свои надежды на другого временно успешного или даже великого человека, но скоро испытывает разочарование. Но Иисус гораздо больше того, чем сказал о Нем Иоанн Креститель. Иисус единственная Личность, Которая никогда не разочаровывает возлагающих на Него свои надежды. В Нем мечта всегда сбывается.

Истинно, истинно говорю вам: кто не дверью входит во двор овчий, но перелазит инде, тот вор и разбойник; а входящий дверью есть пастырь овцам; ему придверник отворяет, и овцы слушаются голоса его, и он зовет своих овец по имени и выводит их; и когда выведет своих овец, идет перед ними; а овцы за ним идут, потому что знают голос его; за чужим же не идут, но бегут от него, потому что не знают чужого голоса. Господь словами, что вы истинно слепы по душе чрез недуг неверия, упрекнул фарисеев за неверие. Чтобы они не могли сказать, что мы отвращаемся Тебя не по слепоте нашей, а во избежание обмана, Он ведет о сем продолжительную речь. Какую именно? Он выставляет признаки как истинного пастыря, так и волка - губителя, и таким образом показывает о Самом Себе, что Он добр, ссылаясь во свидетельство на дела. - Сначала Он излагает отличительные свойства губителя. Он, говорит, не входит дверью, то есть Писаниями, ибо он не свидетельствуется ни Писаниями, ни пророками. Писания поистине суть дверь; ибо мы чрез них приближаемся к Богу. Они не позволяют входить волкам, ибо отлучают еретиков, поставляя нас в безопасности и сообщая нам знание обо всем, о чем пожелаем. Итак, вор - тот, кто не входит чрез Писания во двор овчий, чтобы заботиться об овцах, но восходит инде, то есть сам себе прокладывает дорогу иную и необычайную, как, например, Февда и Иуда. Они пред пришествием Христовым обманули народ, погубили его и сами погибли (Деян. 5, 36. 37). Таков будет и скверный антихрист. Ибо у них свидетельство не из Писаний. Намекает и на книжников, которые не выполняли ни одного слова из заповедей закона, а учили заповедям человеческим и преданиям. Прилично сказал: восходит. Это идет к вору, который перепрыгивает чрез ограду и делает все с опасностью. Это - признаки разбойника. - Вот и признаки пастыря. Пастырь входит чрез Писания, и придверник отворяет Ему. Под придверником разумей, пожалуй, и Моисея, ибо ему вверены были слова Божии. Моисей отворил дверь Господу, без сомнения, тем, что говорил о Нем. Сам Господь сказал: если бы вы верили Моисею, то поверили бы и Мне (Ин. 5, 46). Или придверник есть Дух Святый. Так как Писания, понимаемые при озарении от Духа Святаго, указывают нам Христа, то справедливо - Дух Снятый придверник. Им, как Духом премудрости и знания, отворяются Писания, чрез которые Господь входит в попечение о нас и чрез которые Он оказывается Пастырем. И овцы слушаются голоса Пастыря. - Фарисеи часто называли Господа обманщиком и доказывали это своим собственным неверием, говоря: неужели кто-нибудь из начальников уверовал в Него (Ин. 7, 48)? Посему Господь показывает, что не Его нужно считать губителем за то, что они не веруют, а их нужно исключить из числа овец. Я, говорит, вхожу дверью. Очевидно, Я поистине Пастырь. Вы не последовали за Мною и тем показали о себе, что вы не овцы. Откуда же выводит Своих овец? Из среды неверных, как, например, извел из среды иудеев слепца, который и услышал Его, и узнал Его. - И идет перед овцами, хотя у телесных пастухов бывает наоборот, ибо они ходят позади овец. Сим показывает, что Он всех приведет к истине. И учеников, как овец, посылает в средину волков (Мф. 10, 16). Так, подлинно, пастырское служение Христа необычайно. За чужим не пойдут, потому что не знают чужого голоса. И здесь, без сомнения, намекает на Февду и Иуду, за которыми овцы не последовали, ибо немногие были обольщены, да и те, по смерти их, отстали. А за Христом и при жизни, и в особенности после смерти, ходил весь мир (Ин. 12, 19). - Намекает и на антихриста, ибо и он немногих обольстит, а после своей погибели не будет иметь последователей. Слова: "не идут" показывают то, что по смерти обманщиков никто не будет внимать или следовать. Итак, Писания суть дверь. Чрез эту дверь Господь выводит овец на пастбище. Какое же пастбище? Будущее наслаждение и успокоение, в которое Господь вводит нас. Если в иных местах Он и Самого Себя называет дверью, сему не нужно дивиться. Ибо, когда Он хочет изобразить Свое попечение о нас, Он называет Самого Себя пастырем, а когда хочет показать, что Он приводит к Отцу, тогда называет Самого Себя дверью, подобно тому, как Он же в разных смыслах есть и Овца, и Пастырь. Еще под дверью разумеются слова божественных Писаний; а Господь Сам есть и называется Слово; следовательно, может быть назван и Дверью.

Сию притчу сказал им Иисус. Но они не поняли, что такое Он говорил им. Итак, опять Иисус сказал им: истинно, истинно говорю вам, что Я дверь овцам. Все, сколько их ни приходило предо Мною, суть воры и разбойники; но овцы не послушали их. Иисус сказал им в этих словах притчу, или сравнение, и употребил неясную речь для того, чтобы сделать их более внимательными. Когда же достиг этого, то разрешает неясность и говорит: Я - Дверь. "Все, сколько их ни приходило". Сие сказал не о пророках, как безумствуют манихеи. Они пользуются сим изречением для доказательства того, что Ветхий Завет не от Бога, и пророки не были посылаемы Богом. Вот, говорят, Господь сказал, что все, сколько ни приходило, суть воры и разбойники. Но Он сказал это не о пророках, а о Февде и Иуде, и прочих возмутителях. А что сказал о них, это видно из того, что прибавил: "овцы не послушали их". Ибо овцы не послушали этих возмутителей, а пророков послушали, и, сколько ни уверовало во Христа, все чрез них уверовали. И иначе: "овцы не послушали их". Сказал это в похвалу. Но нигде не видно, чтобы Он хвалил тех, которые не слушали пророков, напротив, Он сильно осуждает и обличает их. Потом, обрати внимание на точность выражения: сколько "ни приходило", а не говорит: сколько "ни (было) послано". Ибо пророки приходили потому, что были посланы, а лжепророки, как и вышесказанные мятежники, приступали к развращению обольщаемых тогда, как никто их не посылал. Так и Бог говорит: Я не посылал их, они бежали (Иер. 23, 21).

Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет. Кто Мною, дверью, войдет и приведется к Отцу, и станет Его овцою, тот спасется, и не только спасется, но и получит великую неустрашимость, как и Господь, и Владыка. Ибо это обозначает словами: "и войдет, и выйдет". Так и апостолы смело входили и выходили пред повелителей, и выходили радостными и непобедимыми (Деян. 5, 41). "И найдет пастбище", то есть обильную пищу. И иначе: так как наш человек двойствен, по выражению апостола Павла, внутренний и внешний (Рим. 7, 22; 2 Кор. 4, 16), то можно сказать, что входит тот, кто заботится о внутреннем человеке, и тот опять выходит, кто члены, которые на земле, и дела плотские умерщвляет во Христе (Рим. 8, 13). Такой найдет пастбище и в будущем веке, по сказанному: Господь пасет меня, и ни в чем не будет у меня недостатка (Пс. 22, 1).

Вор приходит только для того, чтобы украсть, убить и погубить; Я пришел для того, чтоб имели жизнь и имели с избытком. Я семь пастырь добрый: пастырь добрый полагает жизнь свою за овец; а наемник не пастырь, которому овцы не свои, видит приходящего волка и оставляет овец и бежит; и волк расхищает овец и разгоняет их. А наемник бежит, потому что наемник, и не радит об овцах. Так как приставшие к Февде и Иуде, и прочим отступникам были убиты и погибли, то прибавил: вор приходит только для того, чтобы украсть, убить и погубить, называя ворами их и подобных им. А Я, говорит, пришел для того, чтобы имели жизнь. Они убивали и погубляли своих последователей, а Я пришел, чтобы жили и имели нечто большее, именно: причастие Святаго Духа, под чем нужно разуметь и Царство Небесное. Итак, во Христе все имеют жизнь, ибо все воскреснут и будут жить; а праведники получат и нечто большее, именно: Царство Небесное. Потом ведет речь и о страданиях и говорит: Я жизнь (душу) Мою полагаю за овец, - выражая сим, что Он идет на страдания не по принуждению, а добровольно. Словом "полагаю" показывает, что никто ее не отнимет у Меня, а Я Сам отдаю ее. Намекает и на мятежников, не раз упомянутых. Они, говорит, не положили жизни за овец, но оставили своих последователей, ибо были наемники. А Сам Господь поступил наоборот. Когда взяли Его, Он сказал: если Меня ищете, то оставьте сих, пусть идут, чтобы исполнилось слово, что никто из них не погиб (Ин. 18, 8; 17, 12) и притом тогда, когда иудеи пришли на Него хуже, чем волки на овец. Ибо пришли, сказано, с мечами и кольями, чтобы взять Его (Лк. 22, 52). Под волком здесь можно разуметь и мысленного врага, которого Писание называет и львом (1 Пет. 5, 8), и скорпионом (Лк. 10, 19), и змием (Быт. 3, 1; Пс. 90, 13). Говорится, что он "похищает" овцу, когда пожирает кого-нибудь чрез худое дело; "разгоняет" когда посредством злых помыслов смущает душу. Справедливо можно назвать его и вором, который "обкрадывает" чрез лукавые помыслы, "убивает" чрез соглашение с ними, "погубляет" чрез дело. Иногда приражается к кому-нибудь помысл злобный, это будет воровство. Если человек согласится с лукавым внушением, тогда, можно сказать, диавол убивает его. Когда же человек на деле совершит зло, тогда он погибает. Может быть, и это значат слова: вор приходит только для того, чтоб украсть, убить и погубить. - Господь делает совсем иначе, чем этот вор. Он дает божественную жизнь, освещает и помыслы наши добрыми внушениями, и тела добрыми делами; дает и нечто преизбыточествующее, именно то, что мы можем приносить и другим пользу посредством дара учительского, а также и Царство Небесное, как бы придавая нам некоторую лишнюю награду. Он подлинно Добрый Пастырь, а не наемник, каковы начальники иудейские, которые не заботятся о народе, а имеют в виду только то, чтобы получить с него плату. Ибо они искали не пользы народу, а себе прибыли от народа.

Я семь Пастырь добрый; и знаю Моих, и Мои знают Меня. Как Отец знает Меня, так и Я знаю Отца; и жизнь Мою полагаю за овец. Есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привесть, и они услышат голос Мой: и будет одно стадо, и один Пастырь. И отсюда ты можешь узнать различие между пастырем и наемником. Наемник не знает овец, что происходит оттого, что он не надзирает за ними постоянно. Ибо если бы он постоянно смотрел, то знал бы их. А пастырь, каков Господь, знает своих овец, потому и печется об них, и они опять знают Его, потому что пользуются Его надзором и по привычке узнают своего Покровителя. Смотри. Прежде Он узнает нас, а потом уже мы Его. И не иначе можно познать Бога, как быв познанными от Него (1 Кор. 13, 12). Ибо Он прежде усвоился нам плотию, став Человеком, потом уже мы усвоились Ему, получив дар обожения. Желая показать, что неуверовавшие недостойны быть познанными от Бога и не суть овцы Его, Он сказал: Я знаю Моих, и Мои знают Меня, как написано: познал Господь Своих (2 Тим. 2, 19). Чтобы кто-нибудь не подумал, что Он узнавал, как человек. Он присовокупил: как Отец знает Меня, и Я знаю Отца, то есть: Я так верно знаю Его, как Сам Себя. Часто повторяет: "Я жизнь Мою полагаю за овец" для того, чтобы показать, что Он не обманщик. Ибо выражения: "Я Свет, Я Жизнь" для немысленных казались надменными, Но слова: "Я хочу умереть" не заключают никакого самохваления, а, напротив, выражают великое попечение, так как Он хочет предать Себя за людей, которые бросали в Него камнями. - "Есть у меня и другие овцы". Это говорит об язычниках. Они не того двора, который под законом. Ибо язычники не ограждаются законом. "И тех надлежит Мне привесть". Ибо и эти в рассеянии, и те не имеют пастырей. И благоразумные, и способнейшие к вере из иудеев были без пастырей, следовательно, тем более, язычники. Мне "надлежит" собрать и язычников, и иудеев. Слово "надлежит" здесь означает не принуждение, а то, что непременно последует. "И будет одно стадо, и один Пастырь". Во Христе Иисусе нет ни иудея, ни язычника (Гал. 3, 28), и никакого различия. Ибо у всех один образ, одна печать крещения, один Пастырь, Слово Божие и Бог. Пусть устыдятся манихеи, отвергающие Ветхий Завет, и услышат, что одно стадо и один Пастырь; ибо Один и Тот же Бог Ветхого и Нового Завета.

Потому любит Меня Отец, что Я отдаю жизнь Мою, чтобы опять принять ее. Никто не отнимает ее у Меня, но Я Сам отдаю ее; имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее. Сию заповедь получил Я от Отца Моего. От этих слов опять произошла между Иудеями распря. Многие из них говорили: Он одержим бесом и безумствует; что слушаете Его? Другие говорили: это слова не бесноватого; может ли бес отверзать очи слепым? Так как Его называли чуждым Отцу, обманщиком и губителем, а не Спасителем душ, то настоящими словами Он объявляет: Я не губитель ваш, а готов за вас все претерпеть, если уже не по другому чему, то потому, что Бог возлюбил вас столько, что и Меня Он любит за то, что Я умираю за вас. Как же Я буду обманывать вас, когда знаю, что вас Бог любит? Напротив, не лучше ли решусь умереть за вас, если не для иного чего, то для того, чтобы Отец Мой за это еще более возлюбил Меня? Говорит это так уничижение из снисхождения, потому что слушатели не принимали, когда Он говорил о Себе возвышенно. Придавать другой смысл этому изречению было бы нелепо. Ибо, неужели Отец прежде не любил Его, а начал любить только теперь, и причиной сему стала смерть Его за нас? Нет; а, как я сказал уже, Он выразился таким образом по снисхождению. Иной может сказать и следующее. Любовь к нам Бога и Отца была известна. А Бог и Отец увидел, что и Сын Его явил к нам такую же доброту, ибо восхотел и умереть за нас, и в точности сохраняет свойства благости Отчей, Посему Отец по справедливости возлюбил Сына, возлюбил не в качестве дара Сыну и как бы награды за Его смерть за нас, но потому, что увидел в Сыне сродство Существа с Самим Собою, и потому любить Сына был побуждаем как бы непреодолимым законом природы. Ибо еще ли не дело великой любви к нам явил Сын, когда принял за нас поносную смерть, и не только смерть, но и опять принял жизнь, чтобы умертвить смерть и чрез Воскресение Свое нас соделать бессмертными? Итак, когда говорит, что Отец любит Меня за то, что Я умираю за вас, то сим выражает, что Отец как бы веселится и радуется тому, что Сын похож на Него и имеет к людям такую же любовь, какую и Он. - "Жизни Моей никто не отнимет у Меня". Говорит это для тех, которые намеревались убить Его. Вы, говорит, жаждете Моей крови; но знайте твердо, что без Моей воли никто не может пролить ее. Чтобы кто-нибудь не подумал, что Он умирает, как раб и слуга, по приказанию другого и вследствие подчинения сему, то говорит: Я Сам властен в Моей смерти, как Владыка смерти. Я имею власть отдать жизнь Мою. Хотя каждый из вас имеет власть отдать жизнь свою, ибо всякому желающему можно умертвить самого себя, но Господь говорит не об этом способе смерти, а о том, что без Его воли никто не мог бы сделать этого. У людей так не бывает. Ибо и без нашей воли другие могут умертвить нас. А Христос без Своей воли никогда не пострадал бы. Посему, подчиняясь смерти только по собственному изволению, Он имеет и большее право - опять принять жизнь. - Сию заповедь "умереть за мир" Я получил от Отца. Я, говорит, не противник Богу, и притом до такой степени, что эта самая смерть заповедана Мне Отцом. Прежде сказал Он о себе высокое: Я имею власть принять жизнь Мою, что показывает в Нем Владыку смерти и Начальника жизни. Теперь присовокупляет смиренное: заповедь сию Я получил от Отца Моего. Так дивно Он соединяет то и другое, чтобы не почли Его меньшим Отца и рабом Его, чтобы почли не противником Богу, но равносильным Ему и единовольным. Такая речь Его действительно послужила на пользу многим из слушателей. Между ними произошло разделение. Одни, для которых эти слова Его казались загадочными, думали, что Он без разумения. Другие, понимая несколько, говорили: это слова не бесноватого. Так как Господь словами не мог заградить им уста (ибо и благоразумные ни сами не поняли вполне слов Его, ни убедили бы своих противников), то пытаются защитить Христа делами и говорят, что это слова не бесноватого. Откуда же это видно? Из дел. Неужели бес может открывать глаза слепым? А если дело это божеское, таковы же непременно и слова. Почему же Христос ничего не отвечал тем, которые говорили, что Он беснуется? Потому, что и противники их и защитники Его не могли заставить их молчать и быть для них более достоверными. Так как они разделились и восстали друг против друга, то к чему еще было и Ему противоречить хульникам, когда притом Он нисколько не будет иметь от них доверия?

Настал же тогда в Иерусалиме праздник обновления, и была зима. И ходил Иисус в храме, в притворе Соломоновом. Тут Иудеи обступили Его и говорили Ему: долго ли Тебе держать нас в недоумении? Если Ты Христос, скажи нам прямо. Иисус отвечал им: Я сказал вам, и не верите: дела, которые творю Я во имя Отца Моего, они свидетельствуют о Мне. Но вы не верите, ибо вы не из овец Моих, как Я сказал вам. Какое обновление было в Иерусалиме? Одни говорят, что обновление праздновали в тот день, в который был устроен храм Соломонов. Другие же говорят не так, но что евангелист разумеет здесь обновление храма, созданного после возвращения из плена. Праздник этот был светлый и многолюдный. Так как город, после продолжительного плена, получил в храме как бы собственное украшение, то день обновления храма считали днем радости. На этот праздник прибыл и Иисус. Теперь Он уже часто ходил в Иудее, потому что страдания были при дверях (близко). - Была зима, и после этой зимы в первый весенний месяц Господь пострадал. Посему и евангелист заметил это время, с целью показать, что время страдания было близко, и потому Господь прибыл в Иерусалим. Иудеи окружили Его и, по-видимому, от некоторого усердия к Нему и желания узнать истину, просят сказать им: Христос ли Он; но на самом деле вопрос их был праздный и злонамеренный. Ибо тогда как дела Его доказывают, что Он - Христос, они для убеждения требуют слов. Это скорее свойственно шалунам и насмешникам. Впрочем, вопрос их, полный неблагодарности и притворства, обнаруживает их развращение. Говорят: скажи нам "прямо". Между тем Он много раз говорил прямо, когда приходил на праздники, и ничего не говорил тайно, называл Самого Себя Сыном Божиим и Светом, и Путем, и Дверью и ссылался на свидетельство Моисея. Посему, уличая их в том, что они спрашивают со злым намерением, Господь отвечает им: Я многократно говорил вам, и вы не верите. - И иначе: что притворяетесь, будто послушаетесь одного простого слова? Вы не принимаете дел, которые творю Я не как противник Богу, но во имя Отца Моего. Как же вы поверите одному простому слову? Ибо несомненно, что дела гораздо убедительнее, чем слова. Это высказывали и умереннейшие из них: не может человек грешный творить такие чудеса (Ин. 9, 16). - Вы, говорит, не веруете Мне потому, что вы не из Моих овец. Я, как добрый пастырь, со Своей стороны исполнил все, что Мне должно было сделать; если же вы не следуете за Мною, то не Я недостоин звания пастыря, но вы недостойны звания овец. - Доколе стоит зима, то есть настоящая жизнь, которая всегда имеет смущения от духов злобы, старайся и ты праздновать обновление своего духовного храма, постоянно обновляясь и полагая восхождения в сердце своем (Пс. 23, 6). Тогда придет к тебе Иисус и поможет совершить праздник обновления сего, в притворе Соломоновом, охраняя тебя Своим покровом и подавая тебе мир от страстей. Ибо Он Сам будет Соломоном, что значит "мирный". Итак, кто, по выражению пророка (Пс. 90, 1), водворяется в крове Христа, Мирного, с тем Сам Христос празднует обновление души его, доколе продолжается зима, то есть настоящая жизнь. Ибо будущий век подобен весне; тогда все оживет и получит новое бытие; тогда никто не может обновить душу; все такие дела окончатся с настоящим веком.

Овцы Мои слушаются голоса Моего, и Я знаю их, и они идут за Мною. И Я даю им жизнь вечную, и не погибнут вовек; и никто не похитит их из руки Моей. Отец Мой, Который дал Мне их, больше всех; и никто не может похитить их из руки Отца Моего. Я и Отец - одно. Сказав им, что они не из овец Его, теперь склоняет их сделаться овцами Его. Для сего и прибавляет: овцы Мои слушают гласа Моего, и они идут за Мною. Потом, подстрекая их, сказывает и то, что получат идущие за Ним. Я, говорит, даю им жизнь вечную, и они не погибнут вовек и прочее. Конечно, такими словами Он возбуждает их и внушает им ревность и желание следовать за Ним, коль скоро Он подает такие дары. - Почему, говорит, они не погибнут? Потому, что никто не может похитить их из руки Моей; ибо Отец Мой, Который дал Мне их, больше всех, и из руки Его никто не может похитить их, а потому и из Моей руки. Ибо Моя и Отчая рука - одна, Я и Отец одно, то есть по власти и силе. "Рукою" называет власть и силу. Итак, Я и Отец одно по Естеству и по Существу, и по власти. Так поняли и иудеи, что Он сими словами объявляет Себя Единосущным Богу, и за то, что Он делает Себя Сыном Божиим, схватили каменья, чтобы побить Его. - Но спросит иной: как Господь сказал, что никто не похитит их из руки Отца Моего, тогда как мы видим, что многие погибают? На это можно ответить, что похитить из руки Отца никто не может, а обольстить могут многие. Ибо насильно и самовластно никто не может отвлечь их от Отца, Бога; а по обольщению мы каждый день запинаемся. Как же говорит: "овцы Мои пойдут за Мною, и они не погибнут"? А между тем мы видим, что погиб Иуда. Но он погиб потому, что не последовал за Иисусом и не пребыл до конца овцою. А Господь говорит об истинных Своих последователях и овцах, что они не погибнут. Если же кто-нибудь отстанет от стада овец и перестанет следовать за Пастырем, тот вскоре погибнет, Случившееся с Иудою можно употребить и против манихеев, Иуда был святым и овцою Бога, но отстал: отпал именно по своему выбору и самовластью. Значит, зло или добро существует не по природе, но является и прекращается от свободного произволения.

Тут опять Иудеи схватили каменья, чтобы побить Его. Иисус отвечал им: много добрых дел показал Я вам от Отца Моего; за которое из них хотите побить Меня камнями? Иудеи сказали Ему в ответ: не за доброе дело хотим побить Тебя камнями, но за богохульство и за то, что Ты, будучи человек, делаешь Себя Богом. Иисус отвечал им: не написано ли в законе вашем: "Я сказал: вы боги" (Пс. 81, 6)? Если Он назвал богами тех, к которым было слово Божие, и не может нарушиться Писание, - тому ли, которого Отец освятил и послал в мир, вы говорите: богохульствуешь, потому что я сказал: Я Сын Божий? Так как Господь сказал, что Я и Отец - одно, разумеется, по власти и силе, и показал, что рука Его и Отца одна, то иудеи сочли это за богохульство и хотели побить Его камнями за то, что Он делает Себя равным Богу. Господь, обличая их и показывая, что они не имеют никакой благословной причины к неистовству против Него, но ярятся напрасно, напоминает им о чудесах, какие Он совершил, и говорит: Я показал вам много добрых дел; за которое из них хотите побить Меня камнями? Они отвечают: мы хотим побить Тебя камнями за богохульство, за то, что Ты делаешь Себя Богом. Он не отрицает этого, не говорит, что Я не делаю Себя Богом, Я не равен Отцу, но еще более утверждает их мнение. А что Он Бог, доказывает это тем, что написано в законе. Законом же называет и книгу Давида, равно как и все Писание. Слова Его имеют такой смысл: если получившие обожение по благодати суть боги (Пс. 81, 6), и это не поставляется им в вину, то какая справедливость, когда вы осуждаете Меня, Который по естеству - Бог, Которого Отец освятил, то есть определил на заклание за мир? Ибо отделенное Богу называется святым. Очевидно, когда Отец освятил Меня и определил на спасение мира, Я не равен прочим богам, но есмь истинный Бог. Если же и те, к которым было Слово Божие, то есть Я, ибо Я - Слово Божие, и Я, вселившись в них, даровал им сыноположение, если они суть боги, то тем более Я могу без всякой вины называть Себя Богом, Я, Который по Естеству Своему Бог, и прочим дарую обожение. - Да постыдятся сих слов ариане и несториане. Ибо Христос есть Сын Божий и Бог по Существу и Естеству, а не тварь, и дает обожение прочим, к которым было Слово Божие, а не обожается Сам по благодати. Очевидно, Он настоящими словами отличает Себя от обожаемых по благодати и показывает, что обожение даровал им Он, будучи Слово Божие и вселившись в них. Ибо это обозначается словами: "к которым было Слово Божие", с которыми было, в которых обитало. Как же Я богохульствую, когда называю Себя Сыном Божиим? Ибо хотя Я ношу плоть и происхожу от потомства Давидова, но вы не знаете тайны и того, что плотское естество человеческое не иначе могло принять беседу с Богом, как только если Он явится ему во плоти, как бы под завесою.

Если Я не творю дел Отца Моего, не верьте Мне; а если творю, то, когда не верите Мне, верьте делам Моим, чтобы узнать и поверить, что Отец во Мне и Я в Нем. Хотите ли вы, говорит, познать Мое равенство с Отцом? Равенство по Существу вы не можете познать, потому что познать Существо Божие невозможно; но равенство и тождество дел примите за доказательство тождества силы; ибо дела будут для вас свидетельство о Моем Божестве. И вы узнаете и поверите, что Я не иное что, как Отец. Ибо, пребывая Сыном и отличаясь Лицом, Я имею одно и то же Существо; равно как и Отец, пребывая Отцом и отличаясь Лицом, есть не иное что, как Сын, разумеется, по Существу и Естеству. Хотя Мы и различаемся Лицами, но Лица неразлучны и нераздельны, а Отец и Сын пребывают один в другом неслитно. У нас отец существует отдельно от сына, хотя и одно по природе. Но в Лицах божеских не так, как у нас; а Они пребывают одно в другом неслитно. Посему о нас и говорится: "три человека", ибо мы - раздельные Лица, а не составляем собственно одно; а о Святой Троице говорится: "един" Бог, а не три, потому что Лица неслитно сопребывают Одно с Другим. Прибавь к сему тождество воли и хотения.

Тогда опять искали схватить Его; но Он уклонился от рук их и пошел опять за Иордан, на то место, где прежде крестил Иоанн, и остался там. Многие пришли к Нему и говорили, что Иоанн не сотворил никакого чуда; но все, что сказал Иоанн о Нем, было истинно. И многие там уверовали в Него. Ищут схватить Господа, не перенося Его высокого свидетельства о Самом Себе, ибо они не терпели превосходного Его богословия. Но Он удаляется, уступая гневу их и устрояя так, чтобы чрез Его удаление страсть гнева их утихла. Удаляется вопреки воле их, с целью показать (о чем мы многократно говорили), что Он не был бы взят и на крест, если бы не предал Сам Себя добровольно. Куда же удаляется? За Иордан, в то место, где крестил Иоанн. Не без цели Он удалился сюда, но с тем, чтобы многим напомнить о том, что там произошло и что Иоанн говорил о Нем. Что пребывание Его здесь многим принесло пользу, это видно из того, что Евангелист прибавляет: "и многие пришли к Нему" и, вспомнив об этом месте, говорили: Иоанн никакого чуда не сотворил. Слова их имеют такое значение: если мы верили тому (Иоанну), хотя он не сотворил никакого чуда, то гораздо более должно веровать Этому (Иисусу), так как Он совершил столько чудес. Поелику уже Иоанн свидетельствовал о Христе, а чуда никакого не сотворил и потому мог быть сочтен недостоверным, то евангелист прибавляет: все, что ни сказал о Нем Иоанн, было истинно. Придают веру же не Иисусу по свидетельству Иоанна, а Иоанну по делам, которые сотворил Иисус. Посему, говорит, многие уверовали там. Слово "там" показывает, что место это принесло им много пользы. Посему-то Иисус часто выводит народ в пустынные места и удаляет его от сообщества злых людей, чтобы больше могло быть плода. Так, кажется, сделал Он и в Ветхом Завете: вывел из Египта и в пустыне образовал и устроил народ, дав ему Закон. - Примечай, что удаление Христа совершается и в духовном смысле. Он удаляется из Иерусалима, то есть от иудейского народа, и переходит в место, имеющее источники, то есть в Церковь из язычников, имеющую источники крещения. И приходят к Нему многие, переходя через крещение. Ибо "за Иордан" означает это, то есть переход чрез крещение. Ибо никто не приходит к Иисусу и не делается истинно верным иначе, как прошедши чрез крещение, которое обозначается Иорданом.

Свт. Иоанн Златоуст

И ины овцы имам, яже не суть от двора сего, и тыя Ми подобает привести: и глас Мой услышат, и будет едино стадо (и) един Пастырь

Свт. Лука Крымский

Есть, есть у Господа Иисуса Христа, была и в древние времена задача не только тех, кто был в Церкви Ветхозаветной, а потом стал членом Церкви Новозаветной, не только их надо было привести к жизни вечной, – есть много, много овец не от двора Его, есть множество язычников, не ведавших об Истинном Пастыре – и их надо было привести.

И привел Господь, привел чрез апостолов Своих, все народы тогдашнего мира привел к вере в Него, Спасителя нашего.

И нам надо приводить все народы, надо новых звать отовсюду: приидите, приидите во двор овчий!

И заметьте, что находятся такие, на которых сильное воздействие оказывает этот призыв, знаю, что прежде не веровавшие становятся на путь Христов, и пополняется малое стадо Христово.

Вот то, что слышали вы, эта притча Христова читается в дни памяти всех великих святителей, Божиих архиереев. Читалась она и на вчерашней всенощной в память Василия Великого, ибо не было, или мало было подобных ему. Был он величайшим пастырем христианским, пастырем всей Церкви, не только одной Кесарии Каппадокийской. Это был один из самых пламенных и горячо любивших Христа пастырей стада Христова. О нем говорится все, что слышали о добром пастыре.

Проповеди. Том III. Слово в день Обрезания Господня.

Прп. Антоний Великий

Есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести: и они услышат голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь

Вопрос . Но они будут призваны с концом мира, когда все будут веровать со всех стран света, тогда и иудеи начнут обращение. Ибо говорит Господь в Евангелиях, что «есть у Меня и другие овцы, которые не из этого стада. И хорошо Мне и тех привести, чтобы да было одно стадо и один пастырь» . И Апостол в согласии с этим говорит: .

Ответ . Никогда по вере иудеи не вернутся, не так учит Господь, не так – возвышенный Апостол. Хотя о ней правильно сказано, но дурно тобой понято и вместе с тем и высказано. Господь сказал, что у Него есть другие овцы, то есть явно мы, что не из этого стада, то есть из иудейского, из которых иудеев первой была Мать по человеческому началу Господа и Бога, затем – святые апостолы, и те, кто вместе с ними и по причине них верные из Иудеи. Ибо не было со стороны людей прежде спасительного рождения в муках Церкви, ибо не было нам проповедовано, не было Крещения, которое Христос соделал по Воскресении своими апостолами, смешав нас верному стаду от иудеев: так что мы все верные единое стадо, пасомые и хранимые единым Пастырем, Архиереем и Пастушеским Владыкою Христом – ибо один Господь, одна вера, одно Крещение – как сказал ученик старейшина пастухам, и поднебесной учитель великий Апостол, который и произнес: «Когда число стран войдет совершенное, тогда весь Израиль спасется» (Рим.11:25 -26). Он говорит, что не иудеям в конце явится спасение, но тем, кто видит Бога в чистоте ума и вере. Это и есть Израиль, как толкуют все, в том числе и сами иудеи: «Ум, ведающий Бога» . Не все те, кто происходит от Израиля, те – Израиль. Не те, кто семя Авраамово, те все чада, но о Исааке говорится «семя». То есть не чада плотские, но чада Божий, как сказал тот же Апостол. И опять Господь сказал в Евангелии, что много званых – потомков Израиля и христиан, но мало избранных, то есть спасаемых. Когда будет полнота стран – войдет вселенская Церковь, явно что на Суде, тогда весь Израиль – «ум, зрящий Бога», то есть любой человек, в вере и благочестии разумеющий Бога, спасется.

Вопросы св. Сильвестра и ответы прп. Антония. Вопрос 219.

Блж. Феофилакт Болгарский

Есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести: и они услышат голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь

Евфимий Зигабен

Есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести: и они услышат голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь

И ины овцы имам, яже не суть от двора сего

т.е. закона Моисеева. Иисус Христос говорит здесь о язычниках.

И тыя Ми подобает привести

собрать под свое пастырство.

И глас Мой услышат

послушают, будут повиноваться.

И будет едино стадо

составленное из иудеев и язычников.

(И) един Пастырь

тех и других, Иисус Христос.

Лопухин А.П.

Есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести: и они услышат голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь

Но этим самопожертвованием для блага и спасения овец не ограничивается деятельность Христа как пастыря. Она простирается и на будущее время, когда Его уже не будет на земле, и простирается за пределы, в которых пребывает израильское стадо. Христос должен привести еще «других » Своих овец, которые странствуют далеко от Израильского царства и дожидаются того момента, когда раздастся призывающий их голос Христов. Таким образом, в едином дворе, т. е. в Церкви, соединятся и верующие во Христа израильтяне, и верующие язычники под управлением Единой Главы – Христа (ср. Иез.37:22, 24). Господь Сам совершит это приведение язычников после Своей смерти (ср. Ин.12:32, 2:19). Отсюда ясно, что смерть Христа не будет окончанием Его деятельности по отношению к Его стаду, а только послужит к еще большему ее расширению.

Омывшись в водах Силоама, слепорожденный прозрел. Соседи его и знавшие его прежде как слепого недоумевали, когда увидели Его зрячим; одни из них говорили, что это тот самый, который сидел близ храма и просил милостыню; другие же, не отрицая этого со своей стороны, находили в нем большое сходство с бывшим слепым. Недоразумение это разрешил сам исцеленный, и на вопрос – как открылись у тебя глаза ? – ответил: Человек, называемый Иисус, сделал брение, помазал глаза мои и сказал мне: пойди на купальню Силоам и умойся. Я пошел, умылся и прозрел . Отчетливо рассказав все случившееся с ним, он не мог, однако, указать на своего Исцелителя, так как не видел Его, не мог даже сказать, где Он, но назвал Его по имени, которое, вероятно, слышал от других. Выслушавшие объяснение бывшего слепца повели его к фарисеям, так как исцеление произошло в субботу, когда, по учению фарисеев, не следовало даже исцелять. Исцеленный рассказал и фарисеям то, что знал о своем исцелении; по поводу этого рассказа между фарисеями произошел спор. Одни (вероятно, громадное большинство) нагло утверждали, что не от Бога Этот Человек, потому что не хранит субботы . Другие же, по всей вероятности, только что уверовавшие в Иисуса во время беседы Его в храме, не соглашались с таким мнением и говорили: как может грешный человек творить такие чудеса? (). Спор этот перешел в распрю, и озлобленные враги Христовы, побежденные своими товарищами, обращаются к исцеленному, надеясь в нем найти поддержку своего мнения. Они рассчитывали, что он не осмелится возражать им, так как, по постановлению синедриона, всякий, признавший Иисуса за Христа-Мессию, должен быть отлучен от синагоги. Ты что скажешь о Нем? – это пророк , – ответил исцеленный (). Не найдя поддержки своему мнению в исцеленном, злобные иудеи возбудили вопрос: да был ли он еще слеп? И, призвав родителей его, спросили: это ли сын ваш, о котором вы говорите, что родился слепым? как же он теперь видит? (). Боясь отлучения от синагоги и мщения фарисеев, родители исцеленного дали уклончивый ответ; они подтвердили, что это их сын, родившийся слепым, но почему теперь видит, – отозвались незнанием. Они ответили, что не были при этом исцелении и потому не знают, кто отверз ему очи; спросите его; он в совершенных летах и потому может отвечать сам за себя.

Удостоверясь таким образом, что исцеленный был действительно слепым от рождения, иудеи вызывают его вторично. На время допроса его родителей он был удален. Враги Христа стараются теперь внушить бывшему слепцу, что они произвели тщательное расследование о Том Человеке, Которого он не знает и даже не видел, и пришли к несомненному убеждению, что Человек Тот грешник (). Ненависть их к Иисусу была так велика, что они даже не называли Его по имени. Поверь же нам, говорили они, воздай славу Богу и признай со своей стороны Его грешником, нарушающим закон о субботнем покое.

Воздай славу Богу – эта обычная форма заклинания говорить под клятвой истину (Епископ Михаил. Толковое Евангелие. 3, 299).

Исцеленный не произнес желанной фарисеями клятвы, но не без глумления над ними сказал: грешник ли Он, не знаю; одно знаю, что я был слеп, а теперь вижу.

Что же сделал Он с тобою? как отверз твои очи ? – снова спросили его фарисеи. Этот вопрос приводит в раздражение исцеленного. «Вы уже спрашивали меня об этом, и я ответил вам (говорит он), а если тогда вы не хотели меня слушать, то чего теперь хотите от меня? Вы так тщательно исследуете подробности совершенного надо мною чуда, так интересуетесь ими, что можно подумать, не хотите ли и вы сделаться Его учениками?»

На эту явную насмешку фарисеи с гордостью ответили: «Может быть ты ученик Его, Этого нарушителя закона о субботе, а мы ученики того, кто дал нам этот закон, мы Моисеевы ученики ... с Моисеем говорил Бог; Сего же не знаем, откуда Он ()».

Руководители и учители еврейского народа, очевидно, должны были разузнать, откуда явился Иисус, за Которым идут толпы народа и Которого многие считают Христом, но они говорят, что не знают Его, то есть очевидно лгут. В этой-то лжи и упрекает их исцеленный, говоря: «Удивительно, что вы не знаете, откуда Он (), отверзший мне очи, сотворивший чудо, неслыханное от начала века; мы же знаем, что грешников Бог не слушает, а слушает только того, кто чтит Его и творит волю его, и если бы Он не был от Бога, то не мог бы сотворить такое чудо».

Пристыженные простым бесхитростным человеком, ученые фарисеи не в силах далее продолжать спор с ним и, чтобы как-нибудь выйти из неловкого положения, в которое поставил их бывший слепец, прибегают к обычному в подобных случаях способу: указывают на невозможность продолжения спора вследствие неравенства спорящих сторон. «Ты (говорят они) грешник, родившийся весь во грехах, и за то наказанный слепотой; ты ли учишь нас, учителей народных, точных исполнителей закона?» И выгнали его вон () из того собрания, в котором происходил допрос его и его родителей.

Иисусу рассказали обо всем этом, и Он нашел необходимым укрепить в исцеленном так смело исповеданную им веру. Нашедши его, Иисус спросил: ты веруешь ли в Сына Божия? (). Исцеленный не видел еще Того, Кто исцелил его, следовательно, и не знал Его, а потому не мог даже и догадаться, что Исцелитель его говорит теперь с ним. Выражая полную готовность веровать в Сына Божия, то есть Мессию, он спрашивает: а Кто Он? (). И когда Иисус открылся ему, то он пал пред Ним, поклонился Ему и в умилении воскликнул: верую, Господи ! ().

Духовное ослепление ученых фарисеев и книжников и просветление слепорожденного дали Иисусу Христу повод сказать несколько слов о последствиях Его явления в мир.

Обличение фарисеев в слепоте

Еще Симеон, держа на руках Младенца-Иисуса, сказал: се, лежит Сей на падение и на восстание многих в Израиле и в предмет пререканий... да откроются помышления многих сердец (). Об этом-то разделении людей на последователей и на противников Его, как следствии явления Его в этот мир, и говорит теперь Христос: на суд пришел Я в мир сей, чтобы невидящие видели, а видящие стали слепы ().

Современники земной жизни Иисуса, видя Его и слыша Его учение, а последующие поколения изучая Его учение, судят о Нем, и суждения эти приводят их к тому, что превозносящиеся своей ученостью, способностью все видеть и понимать, оказываются иногда непонимающими главнейшего – истины Божией, становятся слепыми по отношению к ней; а те, которые казались непросвещенными наукой и как бы слепыми, сердцем чувствовали эту истину и приняли ее. Этим и оправдались слова Иисуса, что видящие , то есть способные видеть и понимать виденное, стали слепы , а те, которые не имели способности сразу все увидеть и познать виденное, то есть как бы невидящие, увидели.

Услышав это, некоторые из фарисеев , не все, присутствовавшие в храме, а лишь немногие, случайно появившиеся тут, или нарочно явившиеся сказали Иисусу: «Неужели и мы, ученые фарисеи, знатоки закона, неужели и мы слепы?»

«Нет, вы не слепы, – сказал им Христос, – но тем хуже для вас, что вы, не будучи слепы, не хотите видеть того, что происходит перед вами: если бы вы действительно были слепы, то ваше неверие, как следствие слепоты, не было бы вменено вам, и вы не имели бы на себе греха; но как вы говорите , что вы не слепы, что можете видеть, то грех вашего неверия остается на вас за то, что вы смотрите и не видите».

Эти слова Господа должны почаще вспоминать все просвещенные светом Его учения. Познавшие через Него волю Божию, то есть правду, истину, приобрели тем возможность сделаться свободными от заблуждений, от греха, и потому не могут уже отговариваться незнанием этой правды; они не слепы, они прекрасно видят все, все понимают; и если, несмотря на это, они все-таки живут не по правде Божией, то нет им никакого извинения в их грехе, если они покаянием и добрыми делами не искупят его.

Притча о добром пастыре

Фарисеи считали себя непогрешимыми руководителями еврейского народа и истолкователями данного Богом закона; потому-то они с насмешкой и спросили у Иисуса: неужели и мы слепы ? Объяснив им ответственность их за то, что они видя не видят, Христос в иносказательной, не сразу понятой ими, форме разъясняет им, что они не могут считаться добрыми пастырями народа, так как думают больше о своих личных выгодах, нежели о благе пасомых ими, и потому ведут их не к спасению, а к гибели. Для наглядности Он сравнивает народ со стадом овец, а руководителей народа – с пастырями этого стада. В восточных странах стада овец загоняли на ночь для охранения от воров и волков в пещеры или нарочно устроенные для того дворы, причем в один двор нередко загоняли стада, принадлежащие разным хозяевам; утром привратники открывали пастухам двери двора, пастухи входили в них, отделяли свои стада от чужих, называя своих овец по именам, и выходили на пастбища; овцы узнавали своих пастухов по голосу и виду, слушались их и выходили за ними. Воры же и разбойники не смели войти в охраняемые стражею двери двора, а перелезали тайно через ограду. Все это было прекрасно известно фарисеям. И вот, беря такой общеизвестный пример, Христос говорит: кто не дверью входит во двор овчий, но перелазить инуде, тот вор и разбойник; а входящий дверью есть пастырь овцам. Ему придверник отворяет, и овцы слушаются голоса его, и он зовет своих овец по имени и выводит их. И когда выведет своих овец, идет перед ними; а овцы за ним идут, потому что знают голос его. За чужим же не идут, но бегут от него, потому что не знают чужого голоса ().

Фарисеи не поняли Иисуса; впрочем, мысль, положенная в основу этого иносказания, не была еще Им высказана вполне, и потому Он, продолжая Свою речь, сказал: истинно, истинно говорю вам, что Я дверь овцам... кто войдет Мною, тот спасется ().

Теперь стало ясно, что Он говорит об основанном Им на земле Царстве Божием, Царстве людей, соединенных верою в Него и любовью к ближним. Это Царство Он уподобляет двору овец; но так как во двор надо пройти через двери, а в Царство Божие можно войти не иначе, как уверовав в Него, то Он и называет Себя тою дверью, которая ведет в это Царство.

Но Он не только дверь, Он – Пастырь. Он вывел Своих овец из старой ограды Моисеева закона и зовет их к Себе; они идут за Ним, и Он, как Пастырь добрый, ведет их к блаженству вечной жизни, и любовь Свою к ним доказывает тем, что жизнью Своею жертвует за них. Пастырю доброму Иисус противопоставляет воров и разбойников, которые думают только о том, как бы поживиться на счет овец, а также наемника, которому овцы не дороги, который не любит их и думает только о своем личном благополучии. Ворами и разбойниками Он называет всех лже-пророков, лже-мессий, наемниками – фарисеев и подобных им мнимых руководителей народа, а волком – диавола.

Но Христос пришел не для того только, чтобы вывести евреев из ограды Моисеева закона и привести в Царство Божие; Он пришел спасти весь мир, всех людей, готовых уверовать, к какой бы народности они ни принадлежали, и всех их объединить новым законом любви. Вот почему, говоря о Себе как о Пастыре добром, Он тут же счел нужным вновь рассеять ложные понятия евреев о Мессии как исключительном Царе Израилевом. Есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести: и они услышат голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь ().

До пришествия Христа можно было делить все народы, населяющие землю, на евреев, поклонявшихся Истинному Богу и составлявших поэтому избранное стадо, и язычников, поклонявшихся идолам. Слова Иисуса, что будет одно стадо и один Пастырь , доказывают, что отныне евреи перестают быть исключительным, избранным стадом Божиим, – что в это избранное стадо будут привлечены и язычники, овцы... не сего двора , и таким образом составится одно разноплеменное стадо под главенством одного Пастыря – Христа. Такая мысль, заключающаяся в приведенных словах Иисуса Христа, ясна и не вызывает никаких возражений.

Но, спрашивается, можно ли развивать эту мысль шире? Следует ли считать, что со временем все без исключения человечество, вмещающее в себе все народы земли, войдет в это одно стадо, – что вне этого стада других стад не будет, и что, следовательно, все люди будут признавать своим Пастырем Иисуса Христа?

Ответ на этот вопрос надо искать в Евангелии, в изречениях Иисуса Христа. Говоря о кончине мира и предстоящем втором пришествии Своем, Христос сказал: И проповедано будет сие Евангелие Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам; и тогда придет конец (; ср. ). Это изречение Иисуса Христа приводит к заключению, что до кончины мира всем народам, населяющим землю, будет проповедано Евангелие, то есть будет дана возможность познать истинного Бога и Его волю, но все ли они полюбят Бога и все ли будут творить волю Его, то есть все ли объединятся в одну дружную семью, одушевленную любовью к Богу и друг к другу, – этого (по мнению некоторых толкователей) из приведенных слов Иисуса вывести нельзя; предстоящее же разделение при окончательном Суде на праведников и грешников не только всех воскрешенных для того, но и тех, которые доживут до того времени, наводит этих толкователей на мысль, что и к кончине мира все человечество не составит единого стада, овцы которого были бы послушны голосу своего Пастыря.

С таким мнением нельзя, однако, согласиться. Мысль о едином стаде и едином Пастыре заложена, так сказать, в сердца людей при самом создании их и поддерживалась в сознании лучших представителей рода человеческого в течение всего, весьма продолжительного, времени существования его. Мысль о том, что над людьми царит Сам Бог, волю Которого они должны исполнять как безусловно обязательный закон, освещает всю ветхозаветную историю. Основные законы Божий (люби Бога, люби ближнего и трудись!) даны были еще первым людям ; в них – вся правда Божия, и ими должны были определяться все взаимные отношения людей. И если бы люди действительно управлялись этими законами, то давно уже составили бы единое стадо с единым Пастырем, то есть тот рай земной, то Царство Божие, которое и составляет назначение земной жизни человечества. Но люди созданы существами свободными; они могли подчиняться воле Божией, выраженной в этих законах, могли и противиться ей. Поняв дарованную им свободу в смысле противления всякой чужой воле, а следовательно, и воле Божией, люди, не замечая того, стали слепо исполнять иную волю, волю злую, восстанавливающую их друг против друга, разъединяющую их и тем препятствующую им сплотиться в единое дружное стадо с единым Пастырем. Не замечая этого подчинения, человек думал, что творит свою волю, делает то, чего сам хочет, и потому стал считать свои желания высшим для себя законом, а удовлетворение их – смыслом своей жизни. И прошло так множество лет, и люди падали нравственно все ниже и ниже. Забыв волю Божию, выраженную в Его вечных и неизменяемых законах, они не понимали цели человеческой жизни и не видели в ней никакого смысла; лучшие же представители язычества дошли до отчаяния и считали, что единственное счастье человека заключается в возможности прекратить самоубийством свою бесцельную и бессмысленную жизнь. Но смутное воспоминание о той счастливой поре, когда люди блаженствовали, ни в чем не нуждаясь (присущее почти всем народам, населяющим землю), скорбь об утрате этого блаженства и мечты о наступлении золотого века, о возврате потерянного рая, – все это приводило людей с душой, не погрязшей в мелочах будничной жизни, к сознанию, что так дальше жить нельзя и что должен явиться Человек, Который обновит падший мир; и ждали Этого Человека с востока. Вдохновляемые Богом еврейские пророки вещали скорое наступление этого счастливого будущего. Пророк Исайя, громя в своих пламенных речах беззакония своих современников, утешал их, однако, что наступит то блаженное время, когда «волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать с козленком; и теленок, и молодой лев, и вол будут вместе, и малое дитя будет водить их; и младенец будет играть над норою аспида, и дитя протянет руку на гнездо змеи; не будут делать зла и вреда на святой горе» (). Пророк Михей, говоря о той же счастливой поре, предсказывал, что когда люди «перекуют мечи свои на плуги, и копья свои – на серпы; не будет поднимать народ на народ меча, и не будет более учиться воевать; но каждый будет сидеть под своей виноградной лозой и под своей смоковницей, и никто не будет устрашать их» (). И вообще лучшие люди того времени верили, что счастье будет возможно лишь тогда, когда мечи будут заржавлены, а плуги – блестеть; когда житницы будут полны, а больницы и тюрьмы – пусты; когда ступени храмов и школ будут стерты, а дорога к судам зарастет травой.

И вот, пришел Христос с благой вестью о том, что человек бессмертен, что кратковременная земная жизнь его есть подготовление к Жизни Вечной, что для этой Вечной Жизни люди будут воскрешены и после окончательного Суда над ними одни будут блаженствовать, а другие страдать, что удостоиться блаженства Вечной Жизни можно лишь исполнением воли Божией, что Бог требует от людей любви к Нему, Создателю, и ко всем людям, что благо человека не в угнетении ближних, а в постоянной помощи им, в любви даже и к тем, которых мы ошибочно считаем врагами своими, ибо врагов не должно быть, все должны быть братьями, друзьями...

Принося такую весть, Христос сознавал, что «не мир принес на землю, а меч», и что учение Его породит страшные раздоры между людьми, даже членами одной и той же семьи; но вместе с тем Он говорил Своим Апостолам в прощальной беседе Своей, чтобы они не смущались этим, так как победа за Ним обеспечена: мужайтесь: Я победил мир ().

Раньше Он говорил, что все народы земли услышат Его голос (то есть Его учение), и тогда настанет та счастливая пора, о которой вещали пророки и мечтали язычники, – тогда будет одно стадо и один Пастырь .

Спрашивается: можно ли сомневаться в истинности сказанного Господом о едином стаде с единым Пастырем после того, как Он сказал, что Он победил мир? В чем же другом могла бы выразиться эта победа, как не в объединении всех людей, населяющих землю, в одно стадо, в одно Царство Божие, в котором царит Сам Бог, и восстановить которое пришел Христос? Конечно, такое объединение людей в одно Царство Божие будет совершаться очень медленно, но оно уже совершается и, по слову Господню, совершится непременно. Много плевел растет и теперь на ниве Христовой, но, при дружных усилиях всех истинных учеников Христовых, плевел этих будет все меньше и меньше. Много земель еще не занято этой нивой; но Слово Божие сеется теперь и там, где даже нет благоприятных условий, и оно дает всходы. И пусть не говорят, что плевелы заглушат пшеницу! Хотя по временам плевелы и могут усиленно разрастаться и угнетать своим ростом пшеницу, но не надо забывать, что Слово Божие, как горчичное зерно, обладает чудесной силой вырастать в роскошное дерево, под ветвями которого не будет места для плевел. Конечно, если мы будем проповедовать, что люди никогда не объединятся в одну дружную семью, любящую Бога и друг друга, то этим мы отдалим возвращение людям потерянного рая; отдалим, но не воспрепятствуем исполнению воли Божией и осуществлению сказанного Христом. Не будем же сомневаться в истинности слов Господа; постараемся согреть сердца свои и ближних своих любовью, дабы в нас царил Бог мира и любви; будем, по мере сил своих расширять пределы Царства Божия; соединимся все в молитве и будем молить милосердного Создателя: да умолкнет дух злобы, вражды и человеконенавистничества, пожинающий ныне обильную жатву! Да воспламенятся сердца наши любовью к Нему, Отцу Небесному, и друг к другу! Да поможет Он нам сознать свою духовную нищету, свое нравственное бессилие и ничтожество в сравнении с тем совершенством, к какому мы должны стремиться! Да дарует Он нам силы расширять пределы Царства Его! Да будем все едино, и да будем едино с Ним! Да будем едино стадо с единым Пастырем!

Говоря о Себе как о Пастыре, отдающем жизнь Свою за Своих овец, Иисус сказал, что отдает Свою жизнь добровольно, что никто не отнимает ее у Него и отнять не может, что Ему принадлежит власть как отдать ее, так и вновь принять, и что власть эту Он принял от Отца Своего. Этими словами Он указывал на предстоящую Ему смерть, и, дабы ученики Его не могли отпасть от Него, видя Его на Кресте, Он наперед объяснил им, что без Его воли никто не может лишить Его жизни и что отдавая ее добровольно, Он имеет власть опять принять ее. Апостолам Своим Он уже не раз говорил, что воскреснет; этими же словами Он пояснил, что не будет воскрешен, а воскреснет Сам, в силу власти Своей опять принять жизнь, отданную за овец Своих.

От этих слов опять произошла распря между Иудеями , то есть между фарисеями, из среды которых, как сказано выше, некоторые уверовали в Иисуса как Мессию. Озлобленные враги Христовы говорили: Он одержим бесом и безумствует; что слушаете Его? (). Фарисеи же, уверовавшие в Иисуса, не соглашались со своими товарищами: это слова не бесноватого (говорили они); может ли бес отверзать очи слепым? ().

На этом Евангелист Иоанн оканчивает повествование свое о пребывании Иисуса в Иерусалиме на празднике кущей.